Цветы родимого ущелья

         (Так древний требует обряд)

         Над нею льют свой аромат

         И сжаты мертвою рукою

         Как бы прощаются с землею!

         И ничего в ее лице

         Не намекало о конце

         В пылу страстей и упоенья;

         И были все ее черты

         Исполнены той красоты,

         Как мрамор, чуждый выраженья,

         Лишенной чувства и ума,

         Таинственной, как смерть сама.

         Улыбка странная застыла,

         Мелькнувши по ее устам.

         О многом грустном говорила

         Она внимательным глазам:

         В ней было хладное презренье

         Души, готовой отцвести,

         Последней мысли выраженье,

         Земле беззвучное прости.

         Напрасный отблеск жизни прежней,

         Она была еще мертвей,

         Еще для сердца безнадежней

         Навек угаснувших очей.

         Так в час торжественный заката,

          Когда, растаяв в море злата,

         Уж скрылась колесница дня,

         Снега Кавказа, на мгновенье

         Отлив румяный сохраня,

         Сияют в темном отдаленье.

         Но этот луч полуживой

         В пустыне отблеска не встретит,

         И путь ничей он не осветит

         С своей вершины ледяной!..

XV

         Толпой соседи и родные

         Уж собрались в печальный путь.

         Терзая локоны седые,

         Безмолвно поражая грудь,

         В последний раз Гудал садится

         На белогривого коня,

         И поезд тронулся. Три дня,

         Три ночи путь их будет длиться:

         Меж старых дедовских костей

         Приют покойный вырыт ей.