Нестройное «Да» в ответ, на лицах новичков неуверенность, а старики довольны, словно их в цирк отправили. Мда, будет та ещё клоунада. Повеселим белок в парке. Лебеди тоже обхохочутся.

– Всё, – радостно произнёс Вован. – Снимаем обувь, надеваем повязки. Сумки с ковриками на плечи, чтобы руки освободить. И не подсматривать!

Эля Мира послушно выполнила всё, но с недовольным лицом. Я тоже разулся. Мы были готовы одними из первых. Я протянул ей руку, она схватилась. Нежная ладонь, маленькая, но цепкая. Ну, ладно. Играть так играть.

Она сделала несколько уверенных шагов по пирсу, нащупала правой рукой лестницу. Чуть поосторожничала со ступеньками. Потом ступила на гравий и ойкнула.

– Крепче держись, – сказал я, сам морща нос от неприятной колкости.

– Угу, назвался йогом, будь готов к некрологам, – буркнула она. И пошла медленно медленно.

Остальные нас обогнали. Когда мы вышли с пляжа в парк, большинства уже и след простыл. Между нами чувствовалось раздражение. Зато кончился гравий и начался асфальт.

– Всё! – сказала она и резко остановилась.

– Уже запал кончился? Хиловато, – усмехнулся я.

Она сдёрнула с себя повязку и уставилась на меня. Волосы влажные, светом пропитаны, лицо чуть тронул загар, глаза горят, нос торчит вызывающе.

– Так не по правилам, – съехидничал я.

– Пофиг.

Она осмотрелась, схватила меня за руку и потащила по дорожке вверх.

– Эй, ты куда? – опешил я, но не отбиваться же от хрупкой женщины. Ладно, пошёл.

Что у неё на уме?

В две секунды она втащила меня в круглое углубление типа беседки со скамьёй по краю, закрытое от посторонних глаз кустами самшита и ещё чего то тропического. Сверху каркнула ворона. Радует, что не кукушка...

– Так, – важно заявила Эля Мира. – Если речь о доверии, мы начали не с того!

– И что тебе не нравится? – хмыкнул я.

– Да вот эти твои смешки, улыбка и вообще твоё лицо! – выпалила она.

– Надень повязку, будет не видно.

Уже очень хотелось её послать, но не в моих правилах хамить женщинам. И вдруг она сказала:

– Оно ненастоящее. Вчера было настоящим.

– Откуда тебе знать? – разозлился я.

– И правда, откуда... – пожала она плечами, теряя энтузиазм.

– У самой то много настоящего? – буркнул я. – Тебя как называть? Мира или Эля? Или как то ещё?

– Да как тебе нравится, – пожала она плечами.

– Так говорят только проститутки, – усмехнулся я. И тут же получил оплеуху. Аж в глазах сверкнуло. А рука у неё тяжёлая, даром что маленькая... Сначала в ответ пыхнул гнев, а с выдохом вдруг исчез. И в голове стало тише. Я опомнился: – Прости. Вырвалось.

– Доверие, – поджала губы она. – Угу... Вот тебе и всё доверие. Чтоб ты знал: меня зовут Эльмира. Так что оба имени настоящие! Даже родители разделились, один так называет, другой эдак. И вообще я Близнецы! А ты... А ты кретин!

Гаечка развернулась и направилась из беседки. До меня дошло.

– Стой! – я схватил её за руку.

Бурундук посмотрел меня, надув щёки. Кажется опять хочет вмазать. Но я не готов подставлять вторую щёку. Ещё от первой звон в ушах.

– Извини, – повторил я. На этот раз совершенно искренне.

Её глаза налились слезами, и я растерялся. Всегда теряюсь, когда женщины плачут.