—  Хранительница! Мы можем только отдавать кровь? Способно ли подземелье поглощать ману погибших в нем?

—  Да, хозяин. Пыточная и кладбище собирают всю силу из пленников и тел. Но куда эффективнее прямая жертва. Если убить существо на алтаре или перенести еще живое тело, вы получите в два раза больше.

—  Не до жиру, — мрачно сказал я, осматривая подземелье и выстраивая будущий маршрут врагов прямо по кладбищам. Хоть какая-то польза от опустевших складов нежити. — Уменьшай температуру в подземелье, все силы на возведение стен!

—  Но, хозяин. Тогда гримлоки начнут просыпаться, они же захотят вырваться из ловушек.

—  Именно, — усмехнулся я, вливая все свои силы без остатка в создание стен между естественными колоннами. Отвлечься даже на секунду — значило провалить всю задачу. И только когда первый ряд был закончен, я позволил себе оглянуться.

Наседающая нежить не оставила Химари вариантов. Девушке пришлось начать орудовать коротким мечом, за которым оставался едва заметный черный шлейф. Нужно отдать ей должное, умение обращаться с короткими клинками у нее было на потрясающем уровне. Но куда больше поражало то, с каким остервенением и жадностью дралась за жизнь девушки тень, охватывающая половину тела.

Гормок бился по-простому, без изысков, с его размерами красивого фехтования просто невозможно было представить, каждый взмах молота расчищал несколько метров пространства. Но гиганты приближались с каждой секундой, круша все на своем пути, и у меня не возникало даже сомнений, кто выйдет победителем из поединка, если огру придется в него вступить.

—  Долго еще? — выкрикнула умная голова гиганта. Глупой было не до рассуждений и вопросов — она рычала, вгрызаясь в ряды врага и кроша старые рассохшиеся черепа, укрепленные магией.

—  Держитесь! — приказал я, отзывая каменных либлинов. Они помогали хранительнице возводить укрепления в подземелье, а на передовой остались только огненные и костяные, не способные долго удержать противника, но отвлекающие на себя внимание. Треск костей сливался в одну сплошную какофонию, за которой невозможно было услышать отдельные удары, топот тысяч ног заставлял стены трястись.

—  Р-ра! — выкрикнул огр, сдирая со своего плеча кобольда-скелета, сумевшего вонзить в толстую шкуру зубы. Я закрыл глаза. Не отвлекаться! Строить. Стены. Сейчас. Пространство вокруг растворилось, перестав существовать. Все вокруг неважно. Даже мое тело — лишь часть подземелья. В моих сосудах — текущая по его жилам кровь. Мое сердце — в его центре.

—  НИК! — заорала Веста, выдергивая меня из забытья. — О боги! Очнись!

—  Что? — оглянувшись, я понял, что у меня из спины торчит несколько длинных копий и поломанных мечей, окровавленный огр стоит на одном колене, кулаками и половиной молота отбиваясь от наседающих врагов, а Химари молча рубит и рубит оттеснивших ее в угол врагов, не оставивших и шанса на спасение.

—  Сюда! — выкрикнул я, понимая, что ноги и руки вросли в стены подземелья. Перед глазами мелькали магические надписи, но мне некогда было их читать. Вот только и товарищи до меня добраться не могли. С остервенением я начал дергать конечностями, разваливающимися на части от каждого рывка.

Да, черт возьми. ДА! Я уверен. Если я немедля не вытащу этих придурков — они погибнут.

Решимость, с которой я вырывал части себя самого, сделала свое дело. Ладонь с треском отвалилась, и, хотя моя настоящая рука все еще оставалась при мне, из осколка полилась кровь. Ругаясь, я отдирал себя от пола и стен подземелья, с каждым рывком лишаясь части брони и кусков тела. Боль била хлыстом, проходя по позвоночнику. Но знание, что я должен это сделать, подстегивало двигаться вперед.