Стоило девушке расслабиться, фолиант позволил спрятать себя в сумку на поясе, но даже в таком положении он впился в девушку. Чернила просочились сквозь сукно, уверенно держась за кожу. Я отметил это краем глаза, но сделать ничего не мог, а потому решил отложить столь нетривиальный вопрос на волю специалиста.

—  Ого, наши влюбленные голубки наконец появились, — хмыкнула с кривой усмешкой Клора. — Хорошо поразвлеклись, пока мы работали?

—  Полно тебе, деточка, — устало сказала сидящая на камне Мюриэль, блаженно вытянувшая босые ноги. — К чему столько ревности? Тем более что нашего вдохновителя не было в лагере.

—  Ты это чувствуешь? — настороженно спросил я.

—  Конечно. Так же, как почувствовала исчезновение своей метки еще вчера. Ты будто исчез из этого мира, — обворожительно улыбнулась беловолосая ведьма. — Что не отменяет вашего непродолжительного, но славного развлечения. — Обернувшись, эльфийка усмехнулась, но, видимо, не получила ожидаемой реакции и нахмурилась. — В чем дело?

—  Начнем с самой меньшей нашей проблемы. Показывай, — приказал я Химари, и японка нехотя достала книгу из сумки, подойдя ближе к дроу. — Что тебе известно?

—  Ха… ха-ха-ха… гхм… ха… — каркающий смех Мюриэль разлетелся далеко по границам Бездны и быстро затих. — Фолиант плана теней. Одна из реликвий пожирателей разума, которая исчезла сотни лет назад, попала в руки той, что понятия не имеет о магии и ее природе. Это не просто забавно, такой поворот событий мог подстроить только бог.

—  Играющий бог, — кивнул я, не став спорить. — Ты не ответила на вопрос. Что он делает?

—  Очевидно, укрепляет связь владельца с планом теней, меняя его природу. Если бы на месте этой неопытной авантюристки был настоящий маг, он, вероятно, сумел бы подчинить себе фолиант, заставив тени служить. Создание неразвеиваемого тумана, в котором бесполезно даже истинное зрение, управление тенями, даже исчезновение — все это лишь крохотный перечень того, что позволяет делать фолиант. Вот только у нас совсем другая ситуация, — горько усмехнувшись, дроу еще раз посмотрела на Химари. — Если не подкармливать ее маной, девочка умрет в течение нескольких дней. Хорошая новость — поглотив ее душу, фолиант вновь станет свободен, и использовать его сможет кто-нибудь более опытный.

—  Отлично… у нас есть камни маны, довольно большой запас. Что, если мы будем ее подпитывать? — спросил я, выругавшись и пропустив прозрачный намек на то, что Мюриэль сама хочет завладеть фолиантом.

—  Она продержится какое-то время. Если у нее хватит силы воли и упорства, возможно, даже подчинит себе одну-две силы фолианта. Но конец все равно будет тем же. Так зачем мучить ее и расходовать ценные ресурсы?

—  Я выдержу! — упрямо сказала Химари. — Я проходила и не через такое!

—  Что бы у тебя ни было перед этим, такого ты точно не переживала, — мило улыбнулась Мюриэль, покачав головой. — Единение с любым планом — это крайне болезненная процедура. Посмотри хотя бы на мужчину, что решает, жить тебе или умереть. Он сам не мертвый. Его душа умерла наполовину, а вторая поглощена своевольным духом огня. Его тело — дом паразитов-элементалей, а разум сохраняется только благодаря перестроенной филактерии.

—  Что тебе известно о единении с планами? — спросил я, решив сменить тему. — С самого своего появления здесь я не понимал одной простой вещи — почему маги, кроме самых выдающихся и ужасных монстров, не могут владеть сразу несколькими школами заклятий?

—  Ты все правильно понял.