Торк, сведший вчера пацана с Гарвином, шумно вздыхал, как больная корова, но ничем помочь не мог. Корабль без стихийника в Океан Миров, коль предстоит плавание через грани, не пойдет. Это все равно, что выйти без якоря или снять половину парусов. А отпустишь этого, так где замену быстро сыскать?

Положение спас тот, от кого помощи никак не ждали. Проспавшийся после работы и заметно посвежевший шшиисуц задумчиво потеребил поля шляпы, подгреб к виновато-страдающему Лигору и задумчиво-хмурящемуся капитану.

— Пусть остается на острове, я могу высвистывать ветер, это несложно, — проронил Шей-кхо и отошел на нос корабля, любоваться красочным восходом.

Лигор виновато просиял, получив обещание Кэлберта, что за ним обязательно вернутся к концу десятидневки, метнулся за мешком с вещами в кубрик, вновь показался на палубе и слинял с корабля так быстро, словно приобщился к тайне заклятия телепортации.

Глава 16. Остров некроманта

— Не знал, что корабелы умеют высвистывать ветер! — любопытный и оттого временами бесцеремонный герцог нарушил уединение Шей-кхо, благоговейно дарованное ему остальными членами команды. Они и к своему-то стихийнику лишний раз лезть не рисковали, чтоб под руку чего не сказать, а тут, ни много ни мало, сам корабел за стихийника работать взялся. Степень осторожного поклонения этот факт утроил.

Подставляя лицо вольному ветру, несущему запах йода и водорослей, мастер мечтательно прижмурился и сказал:

— Нет, корабелы не умеют. Я полукровка, мой отец был тритоном-сия. До моего рождения считалось, что союз шшиисуц и амфибии бесплоден, но я появился на свет. Не тритон и не корабел, того и другого понемногу, ни один до конца.

— Поэтому тебя изгнали? — возмутился герцог, готовый хоть сейчас отправиться на легендарные острова и устроить там что-нибудь вроде революции, которая тоже станет легендой, а потом сами корабелы превратятся в историю.

— Нет, я ушел сам. Устал от жалости, — спокойно, старая боль успела сгореть и осыпаться пеплом, ответил мастер. Он не видел причины хранить прошлое в тайне, если кто-то спросил. — Тритоны жалели за то, что у меня нет хвоста и я не умею дышать под водой, шшиисуц потому, что не способен владеть силой мастера в совершенстве, так, как они, и нуждаюсь в близости Океана Миров. Стоит мне далеко отойти от берега, начинаю задыхаться.

— Зато ты умеешь то, что не умеют другие шшиисуц, — оптимистично заявил собеседник.

Пессимистом Элегор никогда не был и просто не способен был быть, что бы с ним ни приключалось. Он так же полагал, что не бывает безвыходных положений, а значит, поводов для длительного уныния не существует в принципе.

— Да, — тонкая улыбка проблеснула на губах корабела. — Но если ты никогда не видел великого океана по-настоящему, то и не поймешь, зачем на него смотреть.

— Не знаю, если я что-то не видел, мне всегда демонски хочется глянуть! — озадаченно признался Бог Авантюристов, не проникнувшись убедительностью сравнения.

— Ты другой, — улыбка неуловимой тенью снова промелькнула на лице Шей-кхо, он не смотрел на Элегора, но чувствовал его рядом с собой так же, как чувствовал весь корабль с находящимися на нем созданиями: богами, людьми, разномастными полукровками, бывшими сейчас частичками одного большого целого.