Джей зыркнул на брата и, демонстративно сбившись с такта, наступил тому на ногу. Астролог вытащил из‑за пояса телескоп и наподдал Сумасшедшему Фонарщику по тощему заду. Дальнейшему продолжению шуточной дуэли, грозящей перерасти в настоящую потасовку, помешало завершение танца.

Подтвердив свое участие в проказе, Элия целиком окунулась в веселую чехарду маскарада. Соскучившись за время летнего перерыва в балах, она готова была плясать всю ночь напролет. Принцесса принимала приглашения братьев, высоких лордов королевства и просто приглянувшихся ей мужчин, не особенно вдаваясь в подробности их родословной и не интересуясь величиной состояния, главное, что заботило богиню — насколько хорош ее кавалер в танце. Поэтому Элия с удовольствием отправилась танцевать с Кэлером "Паутинку". Незамысловатый, но весьма забавный танец, сопровождавшийся быстрой сменой партнеров, позволял составить впечатление сразу о многих.

В последней фигуре танца, промелькнувшего пестрой чередой композиций, мужчины в последний раз обменялись дамами, и Элия застыла в легком реверансе перед стройным, узкобедрым брюнетом в костюме паука — вестника осени. Серебристые цепочки–паутинки вызванивали нежную мелодию, пока танцор с удивительной грацией выполнял заключительные па.

В свою очередь склонившись перед богиней в благодарность за танец, случайный компаньон вкрадчиво шепнул:

— Прелестная леди, не могу сдержать своей радости от нашей новой встречи!

Удивительно музыкальный голос — даже шепот танцора звучал гармоничнее песни — очаровал и заинтриговал Элию.

— Новой? — переспросила богиня, поглядев в лицо партнера.

Раскосые синие и блестящие, как сапфиры, глаза, обладающие темной глубиной бездны, действительно были знакомы принцессе. Еще секунда, и женщина вспомнила, где и при каких обстоятельствах состоялась первая встреча с их обладателем.

— Я не мог не исполнить ваше желание станцевать со мной, — томно прибавил господин, взмахнув длинными ресницами.

— Туолис? — выдохнула принцесса, веря и не веря глазам своим.

С одной стороны, она была убеждена, что не обозналась, а с другой — ни разу не слышала, чтобы демоны–пауки Межуровнья обладали талантом к перевоплощению, были способны принять облик бога и объявиться на Уровне. Зато Элия уже давно поняла: ее повседневная жизнь невероятнее самых завиральных легенд, и привыкла принимать удивительные события как должное. Если демону вздумалось прибыть на бал–маскарад, значит, так тому и быть.

— Я счастлив, вы запомнили меня, — пропел арад.

— Как Богиня Любви я не могла не обратить внимание на столь прекрасного мужчину, — улыбнулась Элия, увлекая демона к свободному диванчику у стены, загороженному фантомными деревьями, чтобы он не слишком бросался в глаза. — Я храню ваш дар, Туолис.

— Мое сердце поет от радости, прекрасная леди, — расплылся в улыбке демон, усаживаясь рядом с принцессой. Казалось, все происходящее донельзя занимает арада, он радовался как ребенок, оказавшийся среди кучи новых игрушек.

— Признаться, я не ожидала увидеть вас на балу, архонг. Ведь образ представителей рода арадов столь неразрывно связан с Межуровньем, что почти неотделим от него. На нашем маскараде бывали разные гости, но такой как вы присутствует здесь впервые, — начала прощупывать почву любопытная богиня, кокетливо обмахиваясь веером. Попутно этот аксессуар, вернее, его положение ясно давали понять самым назойливым ухажерам, что их приближение крайне нежелательно.

— Именно потому, что я архонг, Приближенный Повелителя, мне позволено и по силам многое, недоступное простым арадам, — довольно промурлыкал Туолис, любуясь собеседницей, как одним из драгоценных камней своей обширной коллекции. Тонкими пальцами демон извлек из вазы спелую вишню на веточке. Отправил ее в рот (вместе с веточкой), пожевал, хрустнул косточкой, задумчиво оценил вкусовые ощущения и, сочтя их вполне приемлемыми, взял на пробу фрукт.