— Ты права, сестренка, — неожиданно покладисто, к удивлению мужчин, согласилась Богиня Любви. — Прости!

— Теперь мы будем нянчиться с малявкой и потакать ее капризам, — процедил Энтиор очень тихо, но почему‑то его услышали все братья и в первую очередь сама Бэль, обладающая по–эльфийски острым слухом.

— Эй, Энтиор, Элия же сказала тебе — заткнись. Повторить? — грубовато уточнил Кэлберт, чуть откачнувшись от стены и красноречиво сжав руку в кулак. Явственно ощутив, что его разумные речи не найдут среди родственников понимания, вампир гневно раздул ноздри и сомкнул уста.

— Ну раз ты взрослая, тогда должна исполнить мое поручение, — игнорируя слова надменного принца, как какой‑то пустой посторонний шум, продолжила Элия, успокаивающе поглаживая девочку по спине.

— Какое? — оживилась эльфиечка, мигом позабыв про злые слова кузена, так мало значащие по сравнению с внутренней болью за Лейма. Ей безумно хотелось хоть чем‑нибудь помочь мучающемуся брату, выглядевшему таким чужим и страшным.

— Боюсь, без магии и физической силы мы не сможем ничего сделать с Леймом, а Нрэн ранен, — Элия чувствовала приближение кузена и подгадала этот пассаж своей речи к его непосредственному появлению с рукой на перевязи и повязкой на лице, закрывающей весь нос. — Даже Кэлер не мог вылечить его полностью, может, попробуешь ты? Нрэн проводит тебя до апартаментов, чтобы без помех с нашей стороны, в хорошо знакомой обстановке, там, где все пропитано твоей силой, ты могла по–настоящему сосредоточиться на исцелении.

Увещевая сестру, Элия параллельно обратилась и к Нрэну:

"Дорогой, девочке ни к чему излишние волнения, она и так страшно переживает за брата. Кроме того, находиться здесь ей просто опасно. Лейм все усерднее ломает стены ловушки. Другого способа увести ее отсюда под твоей защитой и гарантировать, что она не решит вернуться, я не вижу. Помоги!"

"Хорошо, — отозвался воитель, — все равно, — мужчина дернул ртом, попытавшись пошевелись пальцами больной руки, — толку от меня сейчас не много". Скажи Бог Войны это вслух, его сочли бы завзятым вруном, ибо он был и оставался самой совершенной машиной смерти, функциональности которой не вредят столь незначительные поломки, но Элия отнесла высказывание кузена к разряду обыкновенной мнительности.

— Это, правда, очень нужно? — необычайно строго вопросила юная принцесса, подозревая какой‑то подвох, но очевидная физическая боль старшего брата, воспринимаемая чувствительной девчушкой как своя собственная, развеяла ее вполне обоснованные сомнения. — Тогда я постараюсь все сделать! Пойдем, Нрэн. Буду тебя лечить!

Бэль деловито взяла своего брата–попечителя за здоровую руку и потянула к выходу. Стоило им скрыться из комнаты и удалиться на достаточное расстояние, как Лимбер гордо протянул, взирая на дочь с довольной ухмылкой:

— Да, девочка моя, по части дипломатии ты и Мелиора за пояс заткнешь!

— Будет тебе, папа, — задумчиво отмахнулась богиня. — Нет ничего проще, чем заставить других поступать так, как нужно тебе. Надо только, чтобы они были абсолютно уверены в том, что действуют к собственной выгоде. А в случае с нашей светлой звездочкой — на пользу другим.

— Так что предпримем? — поставил вопрос ребром Элтон, в отсутствие Кэлера обыкновенно бравший на себя миссию ведущего собрания.

— Если верить Бэль, по принципу "устами невинной вещает Творец", нам нужно избавить Лейма от красной одежды, — резюмировал Клайд, на секунду оторвавшись от подпитки чар ловушки, атакуемой плененным кузеном со всех сторон попеременно.

&mda