— Что такое damenbinden? — спросил Джеймс, заметив часто встречавшееся слово.

— Прокладки при менструации. Они вели учет, у кого когда месячные, чтоб не притворялись больными.

Тьма девиц.

— Что стало с теми, кто ушел? Куда они пошли?

Девушка повела плечами.

— Немцы их забрали.

В документах не оказалось ни имени «Ливия», ни фамилии «Пертини».

— Вы уверены, что здесь указаны все девушки, которые были в наличии? Могло случиться, что на кого-то досье не заводили?

Девушка покачала головой:

— Они заводили на каждую.

Джеймс вздохнул и повернулся, чтобы уйти.

— Простите…

— Да?

— Нам нечего есть. Нет денег. Если выходим на улицу, женщины плюют нам в лицо. А мужчины… те еще того хуже. Не могли бы вы дать нам что-нибудь?

У Джеймса было всего-навсего несколько сотен лир оккупационными деньгами и пара пакетиков жвачки. Он отдал все.

— Вы эту самую Ливию разыскиваете? — спросила девушка, разворачивая жвачку.

Положила кусок в рот и стала жадно жевать, часто прерываясь, чтобы сглотнуть. Судя по всему, она была очень голодна.

— Да.

— Повезло ей… — грустно проговорила девушка.

— Но прежде мне надо ее найти.

Джеймс шел обратно берегом Тибра, погруженный в свои мысли. Повсюду народ праздновал. Солдаты отплясывали с римскими девушками. На Пьяцца Навона люди жгли немецкие флаги, документы, забытую немцами военную форму, даже кровати, на которых те спали. Немецкие воззвания были сорваны со стен зданий и брошены в костер. К Джеймсу подбежала хорошенькая девушка, чмокнула в щеку и унеслась, хохоча от собственной смелости.

Город праздновал и веселился, но Ливии в нем Джеймс не обнаружил.

Когда он вернулся в барак, где разместилась его часть, Роберт сказал, что его кто-то спрашивал.

— Здоровый такой парень. Офицер. Сказал, что из диверсионного подразделения.

— Капитан Джеффрис?

— Это уж я не знаю, только на левой руке у него не меньше дюжины часов от фрицев.

— Ну, конечно, это — Слон, — нежно сказал Джеймс.

Он отыскал гостиницу, в которой временно разместилось диверсионное подразделение.

— А, Джеймс, вот и ты, — сказал Слон таким тоном, будто прорыв в Анцио был не более чем приятной прогулкой. — Знакомься, это мой верный друг Бастер.

Бастер оказался очередным «слоном», только с переломанным носом.

— Бастер занимается партизанами в секторе четыре, — пояснил Слон. — Это вот тут. — Он ткнул в карту на стене. — Скажи ему, что ты слыхал, Бастер.

— Я опрашивал всех командиров партизан насчет изменений численности их отрядов, — сказал Бастер. — Один в своем сообщении передал, что его отряд все время пополняется новыми людьми. Попутно добавил, что, дескать, даже группа неаполитанских проституток примкнула; пережидают, когда можно пересечь линию фронта.

— Может, одна из них Ливия?

— Ну, конечно! — уверенно воскликнул Слон. — Сколько, по-твоему, неаполитанских проституток? — И тут же сам себе ответил: — Гм, вообще-то весьма немало. Но только не здесь. Тем более таких, кто пытается перейти через линию фронта.

— Если она у Дино, — заметил Бастер, — значит, с ней все в порядке. Дино отличный парень.

— Можно ли как-то вызволить ее оттуда? — спросил Джеймс.

— Боюсь, что нельзя, — покачал головой Бастер. — Весь этот сектор забит фрицами.