— Ты оскорбляешь меня, подвергая сомнению мою честность! — вспылил Винсент.

Братья заспорили, и Гита, вынужденная слушать их злобные выкрики, едва не застонала от отчаяния. Эти скандалы будут преследовать ее до конца дней! И поводом для них всегда будут ее деньги! Она в ужасе содрогнулась и вновь воззвала к лорду Локу. Ей показалось, что ее душа покинула тело и устремилась к нему…

Но надежды на то. что он успеет вовремя, почти нет, сказала она себе. Если он опоздает, ей придется стать женой Винсента, и никто, даже лорд Лок, уже не спасет ее.

«Я люблю вас! — кричало ее сердце. — Я люблю вас! Спасите меня! Умоляю, спасите меня!..»

Лошади остановились, и Гита увидела в окно церковный двор. Отчаяние захлестнуло ее, и она сникла.

Спрыгнув с запяток, лакей открыл дверцу кареты, и Джонатан, а за ним Винсент выбрались из кареты. Затем они вытащили Гиту и, взяв ее под локти с обеих сторон, направились к церкви.

Когда они поравнялись с могилой матери Гиты, девушка, чувствовавшая себя так, будто ее ведут на эшафот, в последний раз беззвучно взмолилась о помощи: «Помоги мне, мама, помоги! Я не хочу выходить за… Винсента… я не вынесу этого… я лучше умру!»

Гите казалось, что она тонет и темные воды вот-вот сомкнутся над головой.

Они переступили порог церкви, освещенной свечами. При виде ждавшего у алтаря старого викария, который крестил ее и которого она знала с детства. Гита вновь воспрянула духом, и в ней вспыхнула надежда. Девушка знала, что он не будет проводить церемонию, если она откажется выходить за Винсента.

Словно догадавшись о ее мыслях» Винсент остановился и тихо произнес:

— Попробуй только устроить сцену или попытаться уговорить старика не венчать нас. Я убью его. Так что если не хочешь обагрить свои руки кровью, держи язык за зубами.

Ничего не ответив. Гита закрыла глаза.

«Неужели человек, носящий то же имя, что и мой отец, может быть таким подлым?» — спросила она себя.

Сунув руку Гиты себе под локоть, Винсент медленно двинулся по проходу, а Джонатан последовал за ним. Перед алтарем они остановились.

Викарий, зрение которого слабело с каждым днем, посмотрел на Гиту через толстые стекла очков и улыбнулся.

— Благословляю тебя, дитя мое, — сказал он. — Я понимаю твое желание выйти замуж за кузена Винсента.

Гита едва не закричала викарию, что она меньше всего на свете хочет этого?

— Вы получили специальное разрешение, — произнес Винсент таким тоном, словно разговаривал со слугой, — начинайте церемонию.

Оскорбленный подобным обращением, старик с укоризной взглянул на молодого человека.

У Гиты мелькнула робкая мысль, что викарий откажется выполнить его требование, но ее ожидания не оправдались: святой отец взял в руки требник и провозгласил:

— Возлюбленные дети мои! Мы собрались здесь…

— Не надо этой болтовни! — перебил его Винсент. — Просто обвенчайте нас.

— За долгие годы я венчал множество пар, господин Салливан, — спокойно проговорил викарий, — и ни разу не отступал от того, что написано в требнике. Не отступлю и сейчас.

— Замечательно, — мрачно произнес Винсент, — но мы очень спешим.

Шокированный наглым поведением молодого человека, викарий вновь опустил глаза в требник и нарочито медленно начал читать:

— Возлюбленные дети мои! Мы…

Вдруг на ступенях церкви послышались шаги, и Гита затаила дыхание. Дверь с грохотом распахнулась, и внутренний голос подсказал девушке, кто именно ворвался в церковь.

— Остановить церемонию! — разнесся под сводами властный голос лорда Лока.