Сэр Гораций сделал паузу, и Камилла, поняв, что отец ждет ее ответа, сказала:

– Как интересно, папа.

– Его сын, тот самый молодой человек, которого мы ожидаем сегодня, хорошо проявил себя на войне, – продолжал сэр Гораций. – Он служил в полку, который так доблестно сражался на Пиренейском полуострове и при Ватерлоо. Я сам не знаком с ним, но слышал о нем очень лестные отзывы. Тебе, Камилла, необходимо следить за тем, что ты будешь говорить нашему гостю и, конечно, баронессе. Можешь быть уверена, все сведения о нас будут сообщены в Мелденштейн.

– Я буду очень внимательна, папа, – пообещала Камилла.

– Как ты догадываешься, я приложил всю свою настойчивость и изобретательность, чтобы сегодняшний вечер прошел гладко, – сказал сэр Гораций. – Ради тебя самой, не говоря уже обо мне, я бы не хотел, чтобы князь подумал, что женится на девушке из обнищавшей семьи. Безусловно, это большая честь, что князь остановил свой выбор на тебе, но не следует забывать, что в нас самих течет благородная кровь и мы можем высоко держать голову. Я надеюсь, что сегодняшний вечер произведет впечатление на наших гостей.

– Никому, кроме тебя, не удалось бы с такой молниеносной быстротой отремонтировать дом. С покрашенными окнами и побеленными потолками он выглядит точно так же, как в те времена, когда я была ребенком.

– Да, мастера потрудились на славу, – согласился сэр Гораций. – Конечно, в других частях дома нужно еще многое доделать, но сегодня вечером это не будет бросаться в глаза.

– Сад тоже выглядит просто великолепно, – сказала Камилла. – И как приятно видеть, что на наших полях снова работают люди.

– А как тебе нравится наш новый управляющий? Я уверен, что такие работники – на вес золота. Правда, он запросил очень высокое жалованье, и к тому же мне пришлось пообещать ему сделать множество различных усовершенствований в доме, но я думаю, он оправдает эти затраты.

– Конечно, папа, – согласилась Камилла.

– Я слышал, но имей в виду, это пока только одни разговоры, что все, кто вложили деньги во Франции, получат возмещение, – продолжал сэр Гораций. – Если это так, я буду самым счастливым человеком на свете!

– О, как я рада, папа! – воскликнула Камилла, прижав руки к груди. – Это значит, что ты снова будешь богат?

– Не то чтобы богат, – улыбнулся сэр Гораций, – но я уверен, что если с твоей помощью мы сможем продержаться около года, то, по крайней мере, над нами не будет нависать угроза голодной смерти или долговой тюрьмы.

– Я хочу сказать… ты ведь знаешь, папа, все, что у меня есть, принадлежит тебе.

Сэр Гораций посмотрел на дверь, как будто опасаясь, что его могут подслушать, а затем подошел к Камилле.

– Дитя мое, – растроганно сказал он. – Я знал, что могу положиться на тебя. Мне очень не хотелось бы говорить с тобой об этом, но твоя помощь в течение этого года значит для нас с мамой очень и очень много.

– Ты же знаешь, что я помогу вам, папа. Как только у меня будут свои деньги, я пришлю вам столько, сколько можно будет отправить, не вызывая излишних разговоров.

– Нет никакой надобности торопиться, – сказал сэр Гораций, – От десяти тысяч фунтов, которые мне вручил фон Хелм на твое приданое, осталась еще достаточно большая сумма. Я бы не хотел, чтобы князь или его мать думали, что мы проявляем скупость там, где дело касается тебя, но, тем не менее, Камилла, я отложил немного денег, чтобы иметь возможность продержаться хотя бы несколько месяцев.