ГЛАВА ВОСЬМАЯ

— Клео? — раздался в трубке бодрый голос Дон. — Мне только что звонил мистер Мескал. Он передал, чтобы вы попросили Торнвуда встретить его в пять тридцать в аэропорту, и напомнил вам, что сегодня вечером вы принимаете Блэйров.

— Благодарю, Дон. Я немедленно извещу Торнвуда. — На этом Клео хотела и закончить разговор, краснея от подозрения, что Дон, вероятно, удивлена, почему Джуд позвонил ей, а не жене. Но Дон продолжала щебетать:

— Как ваша новая работа? Признаюсь, мне вас недостает. Не могли бы вы убедить мужа не назначать на ваше место Шейлу Бейтс? Ее здесь никто не любит, и, боюсь, мне она тоже не понравится.

Похоже, Дон была готова сплетничать еще хоть целый час. Клео осторожно ее перебила:

— Уверена, Шейла прекрасно справится, только предоставьте ей выполнять свою работу, а сами делайте свою. С вами всегда приятно поговорить, но у меня еще очень много дел — Джуд хочет произвести на сэра Джеффри впечатление.

Это был не более чем предлог, потому что у Мег все было готово к вечернему приему и Клео совершенно нечего было делать, только одеться, восстановить утраченную улыбку да подыскать тему для легкой беседы. Ей сейчас ни с кем не хотелось разговаривать, даже с Дон. Нервное напряжение было так сильно, что грозило взорвать ее в любую минуту.

Во вторник утром, после сцены с Фентоном, Джуд отвез ее домой; всю дорогу он не произнес ни слова, и его молчание для Клео было мучительно. В тот же день он улетел в Цюрих. Сегодня вечером он вернется, и до приезда Блэйров она заставит его выслушать ее объяснения.

Когда они виделись в последний раз, он был слишком зол и, что бы она ни сказала, он не пожелал бы слушать. Его можно было понять; но сегодня он просто обязан выслушать ее. Она должна раскрыть перед ним подлость Фентона, рассказать, как он ее шантажировал, угрожал, и это сняло бы с нее часть бремени, потому что Джуд мог бы помочь.

Дрожащими руками она сгребла в стопку документы — договоры о сделках и балансовые отчеты — и сунула их в пустой ящик в кабинете Джуда. Нетрудно было понять, в каком бедственном положении находятся «Фонды Слейдов», но в ее смятенном состоянии искать выход она была не в силах. Ее любовь к Джуду и его отвращение к ней, ненависть в его холодных синих глазах ввергали ее в непреходящую изнуряющую муку, и ничего, кроме этой муки, она воспринимать не могла.

Она тревожилась, не предпримет ли Фентон новых шагов, но одними тревогами его не остановишь, равнодушно подумала она и пошла передавать Торнвуду распоряжение Джуда. Требуемых денег Фентон не получил, и каким будет его следующий шаг, одному Богу известно. Ожидать ли теперь нового вымогательства, или ей предстоит увидеть в печати весь букет гнусной лжи? Что тогда произойдет с дядей Джоном, страшно даже подумать. Люк, разумеется, позаботится, чтобы старик прочел каждое слово.

Легче жить радом с бомбой замедленного действия. Но может быть, когда Джуд узнает правду, он будет знать, что делать.

— Ты хорошо знаешь, как заставить мужчину тебя пожелать; но ведь ты столько раз старалась ради Фентона!

Клео резко повернулась, сердце бешено застучало. На ней было новое платье, она как раз заканчивала макияж, когда Джуд вошел в спальню.

Она не слышала, как он открыл дверь, и теперь он стоял, прислонившись к косяку. Он выглядел усталым, измученным, около рта прорезались две глубокие циничные складки. Она растерянно взглянула на него страдальческими потемневшими глазами. Она рассчитывала привести себя в порядок к его приезду, собраться с мыслями и ожидать его в гостиной. Но Торнвуд, по-видимому, оказался расторопнее, чем она предполагала, и вот флакон с духами выпал из окоченевших пальцев на туалетный столик розового дерева.