— Який саботаж? Та хто ж такое сказав? Кому такая думка прыйшла?

Последние шаги пышка проделала медленнее, с сомнением разглядывая грязную непонятную девушку и пропыленного старшину. Глянула на лишенную фар, зияющую свежими пулевыми пробоинами полуторку.

— Почему на рабочем месте отсутствуете? — немедленно взяла инициативу на себя Катрин.

— А що? Уж и пообидаты нельзя?

— Рано обедаете. Видно, устаете на работе. Открывайте. Накладные — к проверке.

Продавщица в ужасе заозиралась. Приблизившиеся к магазину женщины кидаться на выручку не рвались.

— Та зачем накладные? Заведующего подождите, — пролепетала толстушка.

— Не отягощайте, гражданка, — внушительно произнес старшина.

Продавщица обреченно вытащила из-под передника связку ключей.

В магазине пахло мешковиной и чаем.

— Не густо, — сухо проронила Катрин, оглядывая практически пустые полки. — Где накладные?

Дверь распахнулась. В магазин решительно вошел усатый мужчина в сером полувоенном костюме.

— В чем дело, товарищи?

— Представьтесь! — отрывисто гаркнула Катрин.

— Зампредседателя поссовета Иващенко Тарас Иванович. А в чем собственно дело?

— Секретарь особой ревизионной комиссии Мезина, — Катрин небрежно козырнула. — Обязаны присутствовать, товарищ Иващенко. Секретарь партийной организации и зав бытовым сектором, как я понимаю, ответственные мероприятия игнорируют? Время военное, ждать не будем. Накладные на стол, — девушка по-хозяйски раскрыла портфель и вынула чистый бланк.

— А какие у вас полномочия? — не очень уверенно осведомился Иващенко.

— Что значит какие? — возмутилась Катрин. — Вы директиву за номером 008 получили?

— Э-э… связь плохо работает.

— Плохо работает ваш поселковый совет. Связистов ждете? Не до вас сейчас. Фронт рядом. Справляйтесь своими силами, не маленькие. Директива 008 — «О временном перераспределении мясных продуктов и хлебобулочных изделий». В связи с создавшимся сложным положением, вам понятно?

— Да. В смысле…

— Где ваши накладные, где планы по распределению?

— Так мы же не получили…

— Как? Значит, у вас ничего не готово? — Катрин удивленно подняла брови. «Штукатурка» вокруг левого глаза пострадала, но товарищу Иващенко было уже не до внешнего печального вида нагрянувших непонятно откуда представителей.

— Мы же не знали…

— Собирайтесь, поедете с нами. И вы, и торговый работник, — Катрин встала и принялась деловито упаковывать портфель.

— Товарищ, — взмолился не на шутку испуганный Иващенко, — мы готовы. Скажите только, что от нас требуется?

— Нам ждать некогда. Сейчас магазин опечатаем и едем. О семье не беспокойтесь, государство к ней претензий иметь не будет.

Продавщица громко всхлипнула и, прижав к лицу передник, заплакала.

— Товарищи! Товарищи, так же нельзя! Я готов ответить, но если мы уедем, кто директиву выполнять будет? — зампредседателя умоляюще посмотрел на старшину. — Товарищ, ведь дело прежде всего, так?

— Не торгуйтесь, гражданин Иващенко, — мрачно молвил старшина. — Время нынче не то.

Продавщица громко хлюпала носом. Заместитель председателя умоляюще смотрел на представителей армии.

— За двадцать минут справитесь? — задумчиво спросила Катрин.