– Дорогая, о, дорогая моя.

Он опять наклонился к ней через стол.

– Вы понимаете, что мой приезд…

Открылась дверь, вошла мисс Харрисон.

– Приехал специалист, мистер Брэгг. Он в палате А и спрашивает вас.

Лаура встала.

– Я сейчас приду. – Мисс Харрисон выскользнула, а Лаура торопливо сказала:

– Извините. Я должна идти.

Если вы сможете передать мне вещи Ширли…

– Я бы предпочел поужинать с вами в моем отеле. Это «Виндзор», возле станции Черинг-Кросс. Вы можете сегодня вечером?

– Боюсь, сегодня не смогу.

– Тогда завтра.

– Мне трудно выходить по вечерам…

– У вас не будет дежурства. Я справлялся.

– Но у меня другие дела… встреча…

– Нет. Вы просто боитесь.

– Ну хорошо, я боюсь.

– Меня?

– Да, полагаю, вас.

– Почему? Думаете, что я сумасшедший?

– Нет. Вы не сумасшедший.

– Но вы все-таки боитесь. Почему?

– Я хочу, чтобы меня оставили в покое. Я не хочу нарушать… свой образ жизни. О, я сама не знаю, что говорю. И мне нужно идти.

– Но вы поужинаете со мной? Когда? Завтра? Послезавтра? До этого я не уеду из Лондона.

– Тогда сегодня.

– И покончим с этим? – Он засмеялся, и она, неожиданно для себя засмеялась вместе с ним. Потом она посерьезнела и пошла к двери. Ллевеллин отступил, пропуская ее, открыл перед ней дверь.

– Отель «Виндзор», восемь часов. Я буду ждать.

Глава 2

Лаура сидела перед зеркалом в своей маленькой квартирке. Она изучала свое отражение, и странная улыбка играла у нее на губах. В правой руке у нее была губная помада; она посмотрела, что написано на золоченом патрончике. «Роковое яблоко».

Она еще раз подивилась импульсу, подтолкнувшему ее зайти в роскошный отдел парфюмерии в магазине, мимо которого она проходила каждый день.

Продавщица представила ей на выбор помаду, она демонстрировала ее на тыльной стороне своей изящной руки с длинными пальцами и ярко-красными ногтями.

Пятна розового цвета, сиреневого, алые, каштановые, цикламен, иногда их было трудно даже отличить друг от друга, если бы не названия фантастические названия.

«Розовая молния», «Старый ром», «Туманный коралл», «Спокойный розовый», «Роковое яблоко».

Лауру привлекло название, а не цвет.

Роковое яблоко… Оно несло с собой напоминание о Еве, искушении, женственности.

Сидя перед зеркалом, она стала осторожно Красить губы.

Болди! Она вспомнила Болди, как он выдергивал вьюнок и читал ей лекцию. Что он говорил? «Покажи, что ты женщина, разверни знамена, иди за своим мужчиной…»

Что-то в этом роде. Не это ли она сейчас делает?

И она подумала: «Да, именно это. Только сегодня, единственный раз в жизни, я хочу быть женщиной, хочу, как другие, нарядиться, накраситься, чтобы привлечь мужчину. Никогда раньше не хотела. Считала, что я не такая. Но я такая. Только этого не знала».

Этот разговор с Болди так сильно врезался ей в память, что, казалось, старик стоит теперь рядом, одобрительно кивает своей большой головой и добродушно ворчит:

«Правильно, юная Лаура. Учиться никогда не поздно».

Милый Болди…

Всегда, всю жизнь у нее был Болди, ее друг. Единственный и верный друг.

Мысли унесли ее на два года назад, к его смертному одру. За ней послали, но когда она приехала, врач сказал, что он уже почти без сознания и вряд ли узнает ее.

Она села рядом с ним, обеими руками взяла его сморщенную руку и смотрела на него.