Они были женаты уже восемь лет когда родилась Моди.

– Еще одна пламенная рыжая головка! – с улыбкой заметил Джек в восторге от того, что это маленькое существо добавило радости в его доме. Глядя на свою маленькую дочку, Сил с тоской думала о Лилли. Она вспоминала, как преданно следовала всюду за старшей сестрой, и отчаянно хотела, чтобы была сестра и у Моди, но как они ни старались, этого было, как видно, не суждено.

Сил увезла Моди на летние месяцы в Арднаварнху, и Джек приезжал к ним при малейшей возможности, но когда на свою родину вернулся Финн, Сил была одна.

Она заметила, что служанки возбужденно перешептывались, склонив друг к другу головы, и подумала, не случилась ли какая-нибудь неприятность, поэтому потребовала объяснения.

– Это Финн О'Киффи, сын Пэдрейга О'Киффи, – добавили они, словно это имя не было навсегда запечатлено в уме каждого из Молино. – Он приехал повидать свою родину. И говорят, с миллионом долларов в кармане. Да и выглядит не меньше чем на миллион.

Сердце у Сил упало до самых пяток. Она выкинула Финна из головы и из своей жизни, и все было так хорошо, пока она его не видела. И вот теперь он здесь… Сил говорила себе, что, как бы там ни было, он никогда не осмелится показаться ей на глаза. Но Сил ошибалась.

Взбудораженные служанки впустили его в дом, и к нему тут же с лаем бросились далматские доги, размахивая хвостами так, будто он был их старым другом. Медленно спускаясь к нему по широкой парадной лестнице, Сил думала о том, что если бы собаки были наделены человеческим умом, они отгрызли бы ему голову.

Она прошла мимо Финна в небольшую комнату рядом с вестибюлем. Он последовал за нею. Сил села на небольшой жесткий стул с прямой спинкой, не доверяя своим подкашивавшимся коленям. Ему она сесть не предложила. Финн заложил руки за спину, и они пристально посмотрели друг на друга. Он выглядел совсем как прежде – красивый, хорошо одетый и богатый. Правда, постарел. Теперь его нос был как-то странно деформирован, словно был разбит, и на лице у него появились новые морщины.

– Мне сказали, что вы в деревне и сорите деньгами, – холодно сказала Сил.

Финн пожал плечами.

– Я хотел что-нибудь сделать для своих старых друзей. Разве в этом есть что-то плохое?

– Почему вы здесь? Кто дал вам право явиться в мой дом? – раздраженно спросила Сил.

– Поверите ли вы мне, если я скажу, что пришел просить прощения?

– Я не хочу об этом слышать. Я теперь замужняя женщина.

– Мне говорили. Я рад, что вы счастливы, Сил. Но есть и другая причина тому, что я пришел поговорить с вами. Я хочу купить Арднаварнху.

Сил позвонила в колокольчик и сказала горничной, чтобы та показала Финну дорогу к выходу, заметив при этом:

– Ардиаварнха не продается. И даже если бы продавалась, я никогда не продала бы ее вам.

Она прошла мимо него в вестибюль, и Финн последовал за нею. Ему было нужно только одно – видеть, как Молино уезжают из Ардиаварнхи и как их место занимают О'Киффи. И он сказал:

– Я заплачу столько, сколько скажете. Лишь назовите цифру.

Сил, не глядя на него, поднялась по лестнице.

– Возвращайтесь в Нью-Йорк, Финни, там ваше место. Большой Дом никогда вам не принадлежал и никогда не будет вашим.

Она пошла в детскую, велела няне упаковать вещи Моди, и они вернулись в Лондон, чтобы провести там остаток лета. Она думала, что долгое путешествие в поезде, потом на пароме и снова в вагоне никогда не кончится, так лихорадочно ей хотелось увидеть Джека. Когда, наконец, она увидела его шагающим по перрону, заложив руки за спину и всматриваясь в ряд вагонов в поисках жены, ее сердце переполнилось любовью к нему, и она глубоко и облегченно вздохнула.