— А что Григорий? То есть — Григорий Дмитриевич?

— Отец был без сознания всю ночь и всё утро, очнулся только после полудня. Он считает, что это спланированное ограбление. Ты будто бы подсыпала ему в вино снотворное. Он потом при мне откупорил бутылку точно такого же вина, попробовал его и сказал, что ночью оно имело совсем другой вкус.

— У меня нет этих бриллиантов, — сказала она, глядя на окно. — Охранники отобрали их, когда я пыталась уехать с дачи.

— То же самое я сказал отцу. Но он почему-то уверен, что ты была с ними заодно, а пожар в подольской квартире устроили их сообщники.

— Чьи сообщники?

— Панина и Гордейчука. Понимаешь, отец считает, что у них были сообщники, которые знали о бриллиантах и решили ими завладеть. Сами Панин с Гордейчуком до такого никогда бы не додумались. Эти сообщники расправились с Гордейчуком и его любовницей, ещё раньше погиб Панин в перестрелке с милицией… Короче, бриллианты, как в сказке про Маугли, убивали всех, у кого они оказывались. Ты осталась жива чудом. И я этому, если честно, рад. Я сказал отцу, что ты не можешь быть виновата, но он почему-то убеждён, что ты чуть ли не главный организатор кражи. Он становится очень подозрительным, когда дело касается его собственности. Он бы и меня не задумался обвинить, если бы точно не знал, что я до той ночи слыхом не слыхивал ни о каких бриллиантах.

— Он заявил в милицию?

— Нет, но будет разбираться в этом деле.

— И ты… пришёл ко мне, чтобы сообщить всё это?

— Я пришёл прежде всего затем, чтобы тебе помочь. Пока что я понимаю одно: ты попала в скверную историю и тебе надо как-то выкарабкиваться из неё.

Марина задумалась. Похоже, что Карелины не знают о Константине и банде Бороды. Теперь можно будет списать всё на алчных охранников.

— Это всё охранники, — прошептала она. — Я не знаю их фамилий, только имена: тот, что повыше — Никита, другой — Сергей… Они оказались самыми настоящими бандитами…

— Никита Гордейчук погиб в подольской квартире, — сказал Виктор. — Судмедэкспертиза выяснила, что он погиб не от пожара, а от пулевого ранения. По-видимому, в квартиру кто-то ворвался, застрелил Гордейчука, тяжело ранил его сожительницу Зинаиду Онуфриенко, а потом, уходя, устроил пожар. Наверняка этот неизвестный захватил похищенные бриллианты. Хорошо, что быстро приехали пожарные, а то бы ты задохнулась насмерть.

— Откуда тебе всё это известно?

— От Андрея Бурмина. Он руководит охранной службой банка. Мы с ним когда-то жили в одном доме на Ленинском. Отец, сразу как проспался и обнаружил пропажу камней, вызвал его к себе и дал задание начать негласные поиски. Они с Бурминым придерживаются версии, что ты и оба охранника действовали в сговоре. У отца есть информаторы на Петровке и в Генпрокуратуре, от них-то он и узнал про пожар. Так что, возможно, завтра тебя в этой палате навестит следователь. Поэтому я и пришёл. Мы с тобой должны выработать линию твоей защиты, иначе из свидетельницы ты превратишься в обвиняемую.

— Но тебе-то какая от этого выгода?

Он улыбнулся.

— Во-первых, мне очень не хотелось бы, чтобы ты оказалась в тюрьме. Это главное. Ну а ещё — забота о добром имени семьи и чести «Омега-банка». Ничего хорошего не получится, если сведения о бриллиантах станут достоянием гласности.

«Вот с этого и надо было начинать, — мысленно усмехнулась Марина. — А то начал юлить — хочу помочь тебе… Боишься, что папашу привлекут к ответственности за кражу камней у «Де Бирс»! Да и тебя самого заденет этот скандал, карьере повредит!»

Она думала так, а на душе было горько и досадно.