– А у Версальского управления судебной полиции есть хоть какой-нибудь след?

– Насколько я знаю, нет.

– Как насчет Моны Сафран?

– В квартире Поля Казо полно ее отпечатков, но это еще ничего не значит. Наверняка они намерены сравнить результаты экспертизы всех трех мест преступления, но на это потребуется время. К тому же информацию из них приходится вытягивать клещами. Честно говоря, они, похоже, увязли в этом расследовании. Зато я попробовал составить психологический портрет убийцы с помощью коллеги-криминалиста.

– А я думал, дело у вас забрали…

– Ну, Маккензи, кому-то надо делать дело, раз начальству на все наплевать!

У Ари вырвался смешок.

– Он сейчас со мной, – продолжал комиссар. – У него интересная гипотеза. Если хотите, он готов поделиться с вами… Разумеется, это строго между нами.

– Само собой.

– Передаю ему трубку.

Ари перевернул страницу в записной книжке.

– Здравствуйте, майор.

Не похоже, чтобы его собеседник собирался представиться.

– Как вы уже знаете от комиссара Буватье, мы с ним вместе работали над психологическим портретом убийцы. Но это всего лишь гипотеза. Вам, конечно, известно, что пока это можно делать лишь очень приблизительно.

– Слушаю вас.

– Исходя из материалов, которыми мы сейчас располагаем, я склонен предположить, что мы имеем дело с вполне определенным психологическим типом. Тем, что в наше время называют преступником-извращенцем нарциссического типа.

– Что вы имеете в виду?

– В психопатологии этот термин применяют к человеку, страдающему выраженной формой нарциссизма и нравственной извращенности. Крайняя степень этой патологии нередко приводит к совершению преступлений. Такой профиль довольно часто встречается у серийных убийц.

– И чем он характеризуется? – спросил Ари, продолжая строчить в записной книжке.

– Учтите, пока это всего лишь теория, мы вынуждены обобщать. Но это дает хоть какое-то представление о психологии человека, которого вы ищите.

– Не беспокойтесь, я все понимаю.

– Так вот, для подобных извращенцев характерно полное отсутствие нравственности и сострадания, а следовательно, они совершенно нечувствительны к чужой боли. Как правило, такой человек склонен к формированию ложной личности. Он испытывает постоянную неудовлетворенность собственной личностью и стремится создать образ самого себя, который бы отвечал его ожиданиям. Выдумывает для себя личность того, кем ему хотелось бы быть. Очень часто это свойственно людям, которым не удалось реализовать себя в зрелом возрасте. Отсюда крайняя зависть и потребность разрушать чужое счастье.

– И он может пойти на убийство?

– К несчастью, да. Чтобы самоутвердиться, страдающему нарциссизмом извращенцу нужно одержать верх над другим человеком, и это может толкнуть его на убийство, после того как он насладится чужими страданиями. Он испытывает удовольствие, причиняя боль другому человеку, подчиняя его себе, унижая и в конце концов убивая. В интересующем нас случае это объясняет, в частности, применение поверхностно-активного вещества и раствора кислоты, которые не убивают жертву немедленно, а продлевают ее мучения, заставляя осознать неизбежность конца.

– Подобные люди – психопаты?

– Вовсе нет. Впрочем, когда речь идет о серийных убийцах, это еще хуже. У них, как правило, высокий культурный уровень, они достаточно умны, а главное, они – тонкие психологи. Извращенцы, страдающие нарциссизмом, по большей части выглядят вполне уравновешенными людьми, прекрасно владеющими собой, и способны вызывать симпатию.