|
. Что молчишь?! Строгов вдруг понял, что изумрудный глазок погас, а из динамиков не раздается ни шороха, ни треска. Он машинально подцепил край приборной панели, она нехотя приподнялась, заглянул в щель. Пыль, оборванные проводки, высохшее тельце паука – институтка и в самом деле была давно и безнадежно сломана. – Дожил… до галлюцинаций, – пробормотал Гризли. Он сунул руку за пазуху, выудил флягу, на дне которой все еще оставался виски. Отвинтил крышечку, хлебнул бодрящей влаги. Зажмурился от удовольствия. А когда открыл глаза, то увидел, что весь блестящий, как голубой эмалированный таз, небесный купол стремительно затягивает черная взвесь. Будто миллиардная стая ворон сорвалась с насиженных гнезд и закрутилась над карьером, вытягиваясь книзу исполинской воронкой. Истончающийся хобот воронки, немытым пальцем клошара заелозил под дну карьера, впитывая тонны известковой пыли. Миг – и воронка уже не черная, а белая. Белая до такой степени, что смотреть на нее стало больно. Строгов заслонил глаза ладонью, не в силах оторваться от этого зрелища. В какой-то момент воронка сверкнула совсем уж нестерпимо, и громовой удар швырнул сталкера оземь. «Банг!» Гризли решил не вставать. Он лишь приподнялся на локте, силясь рассмотреть сквозь плывущие перед глазами пятна, что происходит на серпантине. Громыхающая и ослепляющая воронка стремительно поднималась по прямому участку ведущей в карьер дороги. И на серпантине уже царила паника. Бессмысленно носились роботы-сталкеры, пытаясь идентифицировать источник неизвестной аномалии. Квотерблада нигде не было видно. Наверное, он укрылся под защитой глидерной брони. Бронированные полицейские «галоши» отступали с места проведения операции. Пыль и мелкие камни толстыми витыми струями били из-под поддерживающего поля. Сторожевые робоящеры вытягивали металлические шеи, рубиновыми лучами лазерных дальномеров выцеливая непонятного врага. Когда хобот громовой воронки достиг первого глидера, Стражи открыли огонь. Трассеры хлестнули по ослепительно-громовой взвеси, но пули растворились в ней, как сахар в струе кипятка. «Банг!» – и головная «галоша», которая теперь стала хвостовой, разлетелась пылающими обломками. Пулеметы сторожевых «ящеров» зачастили, к ним присоединились башенные орудия бронеглидеров, но чудовищный смерч остановить они не могли. «Банг!» – взорвалась еще одна машина. Нервы водителей остальных «галош» сдали. Неслышно в грохоте сухой грозы, взвыли турбины. Бронеглидер, двигающийся в середине колонны, тяжелой кормой врезался в машину, чей водила оказался не столь расторопным. Потерпевшую «галошу» развернуло поперек серпантина, и она зацепила когтистую лапу сторожевого робота. Беспомощно задрав к небу пулеметные жерла, Страж рухнул в карьер. «Банг!» – огненный перст перепахал сразу два бронеглидера. Столбы черного жирного дыма поднимались в безветренное небо. Уцелела лишь одна «галоша». До выезда на дорогу ей оставалось одолеть не больше сотни метров, но путь преграждал последний уцелевший робот. Страж выполнял свой запрограммированный долг – старался достать пулеметными очередями неуязвимого врага. Командир бронеглидера принял нетривиальное решение. Над корпусом взвилась ракетная турель. Короткая и толстая, начиненная взрывчаткой стрела сорвалась с нее, и верный своему предназначению Страж исчез в огненном шаре объемного взрыва. Расталкивая тупым носом обломки робоящера, полицейская «галоша» выскочила на дорогу. Пронеслась под кружащимися в воздухе досками – все, что осталось будки сторожа – и вырвалась из западни. Уцелевшие роботы-сталкеры, подрагивая вибриссами, мчались следом. Громовой смерч не стал преследовать беглецов. Он утратил ослепительный блеск, помутнел и принялся втягивать смертоносное электрическое жало в грибо-образное навершие, что образовалось на месте жерла воронки. |
