|
— Но ты, кажется, настроен скептически? — Не без того, — согласился я, — Наши корабли рассредоточены вдоль цепи, и если флот Воскджара обрушится на какую-то определенную точку, то именно там пираты получат решающее превосходство. Это даст им возможность разрезать цепь, а потом — прорвать тонкую линию наших судов. Конечно, — продолжил я, — есть надежда, что на любом участке атаки цепь задержит пиратов на время, достаточное, чтобы мы собрали силы в кулак. — Надежда, разумеется, есть, — пожал плечами Каллимах. — Но ты, помнится, говорил, что не очень-то веришь в нашу способность отбить атаку. — Говорил. — А почему? — Подумай сам, — сказал он. — Команды кораблей Арской фактории состоят в основном из пехотинцев Ара, посаженных на весла галер. Может быть, они умеют драться на суше, но о тактике корабельного боя не имеют ни малейшего представления. А независимые суда, такие как «Тина», и вовсе укомплектованы не воинами, а добровольцами из низших каст, крепкими, но совершенно необученными парнями. Вот и получается, что в действительности защищать цепь смогут только корабли Порт-Коса. — Значит, — уныло уточнил я, — против полусотни кораблей Рагнара Воскджара мы, по существу, можем выставить только тридцать? — По существу — да. — Но что, в таком случае, ты здесь делаешь? — Жду сражения. Я воин. А вот ты, Джейсон, что ты здесь делаешь? — Честно говоря, сам не знаю. — То же, что и я, — сказал Каллимах, — Потому что ты тоже воин. — С чего ты взял? Я вовсе не из вашей касты. — Не каждый воин знает, что принадлежит к касте Воинов, — заметил Каллимах. — Я тебя не понимаю. — То, что ты принадлежишь к нашей касте, я прочел в твоих глазах, — пояснил Каллимах. — Ты спятил! — Эта каста стала твоей десять тысяч лет назад, в смешении крови и насилии над захваченными у побежденных женщинами… — Ты определенно сошел с ума. — Скоро увидим, — усмехнулся он и обнажил меч. — Что это ты схватился за клинок? — спросил я. — Ты что, не слышишь? — Чего я не слышу? О чем речь? — Должен признаться, — сказал Каллимах, — что я ошибался. Мне уже стало казаться, что сражения может и не быть. — Ничего не понимаю! — Однако, — продолжал Каллимах, — если «Тамира» действительно корабль-разведчик, то пиратам самое время появиться здесь. — О чем ты говоришь? — спросил я. — Неужто ты не слышишь? — повторил он. — Ничего я не слышу! Ничего! Ты сошел с ума! Я слышал лишь, как плещется о корпус вода, поскрипывает цепь, ерзают в уключинах весла и кричат в тумане речные чайки. — Все тихо, — сказал я. И тут мои волосы встали дыбом, а по коже пробежали мурашки. |
