– Ну спасибо. – Алексис поставила поднос на стол.

– В чем дело? И даже не пытайся притворяться, будто все нормально. Я вижу тебя насквозь.

Алексис замерла, склонившись над кексами. Джессика действительно слишком хорошо ее знает, они вместе прошли через настоящий ад.

– Даже не знаю, с чего начать.

– Начни сначала.

Алексис оперлась о край стола, глубоко вдохнула, набираясь сил, и на выдохе выпалила:

– Ноа ночевал у меня, и я вроде нашла своего отца.

Джессика уронила челюсть. Лицо выражало такое потрясение, что Алексис бы посмеялась, если бы сердце не выпрыгивало из груди. Наконец подруга захлопнула рот и часто заморгала, приходя в себя.

– Ого, – выдохнула она. – Так, к Ноа вернемся позже, сперва о главном – в каком смысле «нашла отца»? Как?

Чтобы успокоиться, Алексис принялась перекладывать кексы на тарелку.

– Та девушка, с которой я вчера разговаривала, утверждает, что мы сестры, а мой давно потерянный отец смертельно болен и нуждается в пересадке почки.

– И ты ей поверила?

– Ну, на то есть основания. У нас одинаковые глаза, а кто то с именем ее отца отправил цветы на мамины похороны. Пока все складывается.

Гневный прищур Джессики предвещал бурю.

– И где его носило все эти годы?

– Не знаю. – Алексис почувствовала на языке горьковатый привкус предательства. – Не знаю даже, было ли ему обо мне известно.

Внутри болезненно заныло. Возможно ли, что мама утаила беременность от Эллиотта и таким образом осознанно лишила дочь отца? Была ли она способна на подобное?

Алексис встряхнула головой, прогоняя неприятную мысль прочь. Нет, мама не могла так поступить. Единственный возможный вариант – Эллиотт отказался признавать дочь и жениться на маме из за своей невесты.

– Все же какая то мутная история складывается, – протянула Джессика, подходя ближе. – Эта девушка нашла тебя именно сейчас, когда ее отцу нужна почка… Довольно странно, не находишь?

У Алексис все сжалось в груди.

– И что?

– Ну, в прошлом году ты постоянно мелькала в новостях… – Джессика пожала плечами. – Не знаю, может, это какой то ужасный розыгрыш или вроде того.

– Слишком жестоко для розыгрыша.

– Алексис, уж ты то должна понимать, насколько жестокими порой бывают люди.

Та пожала плечами.

– Я пытаюсь видеть в людях лучшее, пока они не докажут обратное.

– Именно поэтому ты такой хороший человек, которым мне никогда не стать.

Встряхнув головой, Алексис отодвинула тарелку с кексами и взяла новую.

– Кэнди говорит, она сделала ДНК тест на выявление родословной три года назад и таким образом узнала про меня.

В глазах Джессики засверкали молнии.

– Серьезно? И она пришла только сейчас, когда ему понадобилась почка? Ведь ты не дойная корова!

Алексис вздрогнула.

– Прости, – тут же смягчилась подруга. – Перегнула палку.

– Ну, не так уж ты ошибаешься.

Джессика прикусила губу, явно борясь с желанием задать еще вопрос. Наконец решительно выдохнув, она спросила:

– А если ты не подойдешь для пересадки, что тогда?

– Не знаю.

– А Ноа что думает обо всей этой истории?

Алексис вспыхнула, и подруга с любопытством склонила голову.

– Теперь поговорим о его ночевке?

– Я вчера была ужасно подавлена, и он не хотел оставлять меня одну. – Она отошла за новым подносом выпечки. – Ничего такого.

– Тогда почему ты краснеешь?

– Не краснею я.

– То есть он просто переночевал, а утром уехал, и больше ничего не произошло?

«Не забывай порой заботиться и о себе», – вновь прозвучали в голове ласковые слова, а место его прикосновения приятно закололо.