– Но ты же сам говорил, что нам не добраться на челноках… никуда!

Семушкин кивнул и отвел глаза.

– Но, возможно, нас вынудят покинуть корабль. На двух челноках мы вполне сможем переждать пятьдесят часов, оставшихся до подхода ГК-малых… Все зависит от… как ты сказал?.. Чужих… Если они пришли на корабль по наши души, нам надо иметь путь отхода… Ну не в открытый же космос нам отходить?!

– Понял… – медленно протянул Ширяев и шагнул к люку шлюза. Достав еще одно «Эхо», он устроил его на своем воротнике, а второе протянул Семушкину. – Лучше держать связь напрямую… – пробормотал штурман, неожиданно улыбнувшись. – Еще неизвестно, сколько протянет наш компьютер!

Убедившись, что Семушкин тоже активировал свое переговорное устройство, Ширяев попрощался взмахом руки и исчез в шлюзе. Навигатор-три остался в Главном центре управления один.

С минуту он сидел неподвижно, уставившись в экран своего монитора невидящим взглядом, а затем, с силой потерев пальцами виски, набрал новый запрос:

«Прошу уточнить положение появившихся на корабле биообъектов, не относящихся к команде и пассажирам, и взять под контроль их перемещения».

Два небольших прямоугольничка, покоившихся в верхнем правом углу дисплея, прыгнули в его центр и развернулись в схемы первой и третьей палуб. Черные точки на красном фоне разгерметизированных помещений изменили свое положение. Три крупных биообъекта на первой палубе разошлись далеко друг от друга, обшаривая закоулки разгромленных отсеков, однако до шлюзовой камеры первой причальной палубы и спортивного комплекса они еще не добрались – оба эти помещения продолжали сиять голубизной сохранившейся атмосферы. На третьей палубе три крупных биообъекта собрались в первом отсеке ремонтного комплекса и стояли неподвижно, а вот многочисленная мелочь расползлась по всей территории палубы. Самым неприятным было то, что три мелких биообъекта проникли в лифтовую шахту, соединявшую третью палубу со второй. Правда, шахта должна была герметично перекрываться четырьмя шестимиллиметровыми плитами полиольстали, но Семушкин помнил, что эти странные существа могли каким-то образом создавать точечный температурный режим, способный плавить этот материал.

Навигатор-три передвинулся по навигаторской панели на одно место и на полосе управления второго пилота ввел новый запрос:

«Прошу уточнить положение людей, находящихся на второй палубе корабля».

На экране монитора немедленно развернулась схема второй палубы. Четыре человека по-прежнему находились в кают-компании, и Артур был уже в нескольких десятках метров от нее, так что скоро можно будет поговорить с пассажирами, обосновавшимися там. Пара, расположившаяся в каюте, тоже была на месте и не пыталась ее покинуть. Ширяев свернул из главного вестибюля палубы в боковой коридор, выбирая ближайшую дорогу к причальной палубе. Человек, бежавший по главному вестибюлю, был уже совсем рядом с Главным центром управления, а вот двое, шагавшие по боковому коридору, двигались еще медленнее… Почему? Возможно, один из них, а может быть, и оба были ранены?..

Семушкин снова передвинулся на свое место. На первой палубе ситуация практически не изменилась, разве что один из биообъектов вплотную приблизился к четвертому трюмному отсеку. На третьей палубе изменения тоже были небольшими – троица крупных биообъектов продолжала неподвижно стоять в первом отсеке ремонтного комплекса, словно о чем-то договариваясь, и троица в лифтовой шахте тоже не изменила своего положения. Остальные биообъекты сейчас мало интересовали командира «Северного сияния».

В этот момент правый шлюз Главного центра управления тихо вздохнул и через порог перешагнул самый старший член команды, корабельный трюм-мастер Анатолий Васильевич Емельянов, которому недавно перевалило за сорок.