Должна ли она сказать, что вовсе не собирается добиваться признания в мире искусства и завоевывать звание самого знаменитого художника на поприще садово-паркового хозяйства? Ей больше по душе быть с любимым человеком и воспитывать детей. Поймет ли он ее? По правде говоря, даже в кошмарах она не представляла, что предложение стать чьей-то женой будет высказано таким ледяным тоном. В этом тоне отсутствовал даже крошечный намек на существование между ними любви.

— Если моя идея о браке для тебя неприемлема, Элина, давай подумаем о компромиссе. Мы можем пожить вместе, скажем, года два, а там будет видно. К тому времени первые трудные месяцы кормления, бессонные ночи, всякие детские болезни, без которых не обойтись, останутся позади, и мы сможем спокойно подумать о правах родителей. Наконец, мы будем знать, что дали нашему ребенку все необходимое для начала самостоятельной жизни, то есть выполнили свои родительские обязательства в отношении его благосостояния.

Он улыбнулся. Его пухлые, притягательные губы грустно изогнулись, словно он уже знал, что следующие его слова будут весьма неприятны.

— Кто знает, может быть, мы найдем разумный подход друг к другу и скандального развода не потребуется. Пойми, с нами произошли странные события, и, вероятно, положение, в котором мы очутились, все же лучше, чем если бы между нами существовали романтические отношения. Наш союз был скреплен в кровати, а не на Небесах, и я думаю, мы достаточно интеллигентные люди, чтобы понять это.

Разумеется, Элина понимала, что их неожиданная близость не явилась апофеозом любви, но разве они не могли бы найти друг в друге свое счастье? Вроде бы она должна быть благодарна — Бернард предлагает ей цивилизованный выход, и все же на сердце у нее было тяжело, не такого решения она ждала.

— Кажется, ты предусмотрел все детали, кроме одной, — сказала она уныло. — Что подумают люди о столь скоропалительной свадьбе после недавней гибели Сильвии?

— Мне наплевать, что скажут люди.

— А мне нет. Согласен ты с этим или тебе все равно, но на свете существуют те, кого ранит такое решение. Геснеры, например. Им будет трудно смириться с тем, что с потерей дочери они навсегда утратили надежду иметь внука.

Он опять уставился на огонь, а она, приглядевшись к нему, подумала: он здорово изменился, но вовсе не к лучшему.

— Этот этап моей жизни закончился, и Геснеры должны с этим согласиться, — сурово сказал он. — Какие еще препятствия ты выдумаешь?

Препятствие было непреодолимым, но у Элины язык не повернулся бы говорить о нем вслух. Из всех причин, по которым их брак был необходим, он не упомянул только одну — любовь. Но она была бы полной идиоткой, если бы пожелала подсыпать фунт соли в сладкий пряник. Видно, его это обстоятельство не особенно тяготит.

— Мне нечего сказать.

— Прекрасно. — Его зеленые пронзительные глаза впились в нее. — Каков же твой ответ? Когда объявим о помолвке?..

4

Конечно, вопрос о помолвке был нелепым. Особенно в наши дни, когда все старомодные предбрачные приготовления давно стали анахронизмом, как и женитьба по материальным соображениям. Но главное заключалось в том, что эти приготовления, судя по ироничным репликам, явно претили ему. И это ранило ее душу.

Разве мужчина, делающий предложение так холодно и по-деловому, мог гарантировать своей невесте нежность и внимание? И хотя она видела в Бернарде привлекательного мужчину, не могла же она пожертвовать собой, несмотря на то что носила под сердцем его ребенка?

— Ну так как, Элина? Ты готова выйти за меня замуж?

Она посмотрела в его красивое лицо, обрамленное вьющимися черными волосами. Вгляделась в зеленые глаза, которые, как буравчики, сверлили ее, и задержалась на чувственных губах.