— Уилл, — говорит Сара намного спокойнее, чем позволяют ее чувства, — эта версия, на самом деле, весьма сомнительна. Ты знаешь Софи так же, как и я. Скорее всего, она отправилась на какой-нибудь релакс-курорт и отключила телефон. И твое поведение по отношению к нам, на самом деле, ситуации никак не способствует, верно? Сейчас тебе нужно срезать эти веревки, и тогда мы подумаем, как все исправить.

Она протягивает ему запястья. А потом в дверь звонят.

— Ты должен открыть, — говорит Сара.

— Нет, — отвечает Уилл. Все лицо у него промокло от слез, на руках и по всей рубашке — кровь. — Нет, нет, нет, я не могу, Сара, только не заставляй меня.

— Это единственный выход, — говорит Сара. — Ты должен открыть дверь, сейчас же. А потом вернуться сюда и развязать меня. Может быть, это Софи; может, она не взяла ключи.

— А что, если это полиция?

— Тогда тебе придется их впустить, и мы сможем объяснить ситуацию, — говорит Сара, как будто это очень просто и понятно, словно нет никаких осложняющих обстоятельств.

— Я не могу!

— Если ты этого не сделаешь, они сломают дверь, и тогда тебе не дадут даже времени объясниться. Выбери простой путь, Уилл. Подумай головой.

Несмотря на уверенность в голосе, она удивляется, когда он робко встает на ноги. Нависает над ней. Звонок раздается снова, и на этот раз за ним следует резкий стук. Уилл поднимает нож с кофейного столика. Китти отшатывается назад, как будто он снова намерен приставить его к ней.

— Оставь нож там, где взял.

— Я боюсь, — ноет он.

— Знаю. Но все будет хорошо. Положи нож.

— Обещаешь?

Она хочет закричать: «Открой чертову дверь!», но лишь произносит:

— Обещаю.

Однако Уилл все равно берет с собой нож.

Несмотря на связанные запястья, ей все же удается скрестить пальцы. Как будто такое действие может как-то повлиять на то, что она соврала этому человеку. Конечно, ничего не будет хорошо. Больше никогда, никогда ничего не будет хорошо. Но теперь она знает единственный способ достучаться до него, единственный способ пробиться к маленькому напуганному мальчишке, который хочет только того, чтобы кто-то любил его, несмотря ни на что. Сара неловко поднимается на четвереньки, чтобы видеть, что происходит за диваном в прихожей.

Уилл подходит к передней двери и открывает ее на миллиметр. До Сары доносятся голоса, крики. Уилл пытается захлопнуть дверь, но его отбрасывают на выложенный плиткой пол прихожей, дверь распахивается, и в дом врываются двое полицейских. Нож отлетает в сторону.

Китти облегченно вскрикивает.

— Пожалуйста, — говорит Сара, — вы не понимаете, мне надо вернуться домой.

— Нам нужно отправить вас на обследование, — повторяет мужчина-полицейский. — Вторая патрульная машина уже едет к вашему дому, как я и объяснил.

— Он в коттедже, не в доме, — говорит она, наверное, уже третий раз повторяя одно и то же. Зубы ее стучат, и кажется, будто Сара не в состоянии как следует выговаривать слова.

Врачи «скорой» занимаются Джорджем, к этому моменту подъехала и вторая машина. Китти садится в нее.

— Где Уилл? — спрашивает Сара.

Но в ту секунду к ней подходит один из врачей «скорой»; настала ее очередь.

— Скорее всего, у нее просто шок, — говорит полицейский. — Она вся в крови, однако не думаю, чтобы там была ее собственная кровь.

Радио полицейского снова оживает, и он пытается прикрутить звук, а потом передает Сару в руки парамедиков.