— Хочешь, я отнесу их на стол? — предлагает Сара. — У тебя уже места нет.

— О, великолепно, благодарю, — не поднимая головы, отвечает Джордж. — Конечно, им не нужна шумиха, — добавляет, снова обращаясь к Йену. — Партия не хочет сильно баламутить воду до следующих выборов…

Начало ужина запланировано на восемь. Софи посылает тебе улыбку.

— Ну что, садимся за стол?

Джордж, лицо которого раскраснелось, продолжает бурную дискуссию с сидящим рядом с ним Йеном; а Сара, занявшая место напротив, болтает с Дианой. Таким образом, тебе остается Дэниэл, ты не успел поболтать с ним в пабе, но он оказывается неплохим собеседником. Он врач и сейчас работает по какому-то безумному расписанию в больнице Мидлсбро. Вы с энтузиазмом обсуждаете бедственное положение младших врачей и то, как национальная система здравоохранения постепенно уничтожается прямо у всех на глазах.

Эта тема заставляет тебя бросить взгляд на Джорджа, известного защитника здравоохранительной системы, сомнительного защитника в розовой дизайнерской рубашке.

Джордж занят спаиванием Йена по-настоящему дорогим вином; если все так, как кажется, Йен, скорее всего, пудрит ему мозги. Тебе ясно как день, что у Йена нет ни малейших финансовых рычагов в его фирме, а если есть, то уж точно он вовсе не имеет желания делать пожертвования Лейбористской партии. Но не тебе же останавливать Джорджа от дурацких действий, верно? Кроме того, ты слишком далеко сидишь. Скорее всего, когда закончится ужин, ты сможешь что-нибудь исправить.

Софи могла бы вмешаться — и сделать это тонко, — и ты бросаешь взгляд на другой конец стола, где она притворяется, будто слушает, что там Бекка болтает о новом спектакле местного драмкружка, а на самом деле наблюдает за тобой. Или, может быть, она наблюдала за Джорджем и просто на секунду перевела взгляд на тебя, потому что снова отводит его, не подавая вида. Она кивает, продолжая настороженно следить за Джорджем. Сара встречается с ней взглядом и поднимает бровь. Софи закатывает глаза, слегка покачивает головой. Она все понимает.

Джордж серьезно надрался.

Софи тоже навеселе; на самом деле, напились почти все, кроме Сары. Она остановилась на половине бокала белого и перешла на воду.

— Я рад, что мы поговорили, — произносит Дэниэл. — В прошлый раз в «Ройял Оук» нам так и не удалось сделать это.

— Точно, — говоришь ты. — Вечер тогда выдался бурный. Там был Уилл, верно? Интересно, где он сегодня.

— Уилл? Ты имеешь в виду мальчишку Билла?

— Наверное.

Дэниэл хмыкает, вертя в руках свой бокал с вином.

— Не слишком подходящее для него место. Честно говоря, я даже удивился, когда увидел его в «Ройял Оук».

— А что так?

— Да пару лет назад он наконец-то смылся. Мы все решили, что уже больше его не увидим. Думали, может, он уехал жить к матери в Моркам, но как выяснилось, она переехала и забыла сообщить ему новый адрес.

— Правда? Звучит довольно жестоко.

— О, подростком он был еще той занозой.

Даже если так, что с того, думаешь ты. Как собственная мать может не сообщить свой адрес? Ты бы сказал, немного чересчур. Разве что он был не просто занозой, а кем похуже, но даже тогда — поступить так с собственным сыном?..

— И что же он мог натворить? — спрашиваешь ты.

— Ничего такого, что можно было бы доказать. Всякие незначительные хулиганства: мелкое воровство, розыгрыши, нанесение ущерба частной собственности. Все знали, что это его рук дело. Это же деревня; подобных вещей не утаишь.

— Но потом он исчез, да?

— Сказал, что решил попутешествовать.