- Боитесь похудеть, Ваша милость?

Она вздрогнула и чуть не выронила вилку, которой лениво ковырялась в тарелке. Потом взяла себя в руки, подняла голову и заставила себя взглянуть на деверя. Его васильковые глаза улыбались.

- Вам нездоровится?

- Да, пожалуй.

- Обычные женские недуги. Не откажите в любезности, попробуйте кабана: он изумителен. Вам нужно хорошо питаться.

Стефания невнятно поблагодарила его за заботу, позволила отрезать и положить себе на тарелку кусок мяса. Вздохнула и начала медленно жевать: он снова не заговорит с ней, пока она занята едой. Да и отец странно смотрит, недоволен. Счастливая супруга ведёт себя не так.

Воспитание и выдержка помогли перебороть тошноту. Отрезая по маленькому кусочку, Стефания отправляла свинину в рот, улыбнулась нахмурившемуся родителю и приняла участие в короткой светской беседе двух дам. Роль давалась тяжело, но честь рода Эверин была дороже собственной слабости.

После десерта Стефания с ужасом осознала, что коварное вино сыграло с ней злую шутку. А ведь ей предстояло пройти мимо всех по всему этому огромному залу, пройти в одну из внутренних комнат и оказаться в центре внимания дам. Но ни играть в карты или фанты, ни сплетничать, ни даже вышивать она не могла, с удовольствием бы ушла к себе.

Гости медленно расходились по комнатам, занимаясь, кто чем, а Стефания, выглядевшая со стороны задумчивой и растерянной, всё сидела на месте. Положение казалось безвыходным, позор был неминуем. Её, как ни странно, спас муж.

Ноэль был не так уж невнимателен к супруге за обедом, как ей казалось, видел, что она много выпила, но мало съела. Он протянул ей руку:

- Обопритесь, миледи. Вижу, вы не рассчитали своих сил.

На этот раз Стефания с благодарностью приняла его ладонь.

К ним подошла чета Эверинов, ещё раз поздравила зятя и дочь со свершившимся союзом. Лэрд Эверин уже видел простыню. Он не одобрял столь архаичных обычаев, но гордился тем, что его дочь вступила в брак непорочной душой и телом.

Виконт вспомнил, что не обсудил с тестем пару вопросов, касающихся приданого, и мужчины удалились, оставив своих жён наедине в пустом главном зале. Только слуги сновали туда-сюда вдоль столов, собирая объедки, унося грязную посуду и задувая свечи в канделябрах.

Леди Эверин отвела дочь к окну и с укором, поджав губы, заметила:

- Тебе надлежит знать меру. Я не узнаю тебя, Стефания!

- Мне не хотелось есть, - смутившись, ответила молодая женщина. - Это от волнения.

- Безусловно. Как у вас прошло? Судя по выражению лица виконта, ему понравилось.

- Да, матушка, он был доволен.

- И остался с тобой до утра, я узнавала. Проспал завтрак - хороший признак. Дай вам бог скорее наследника! Смотри, Стефания, ты должна постараться.

- Я постараюсь, будьте уверены.

Вспомнив о том, что теперь она по положению выше матери, Стефания, не спрашивая разрешения, удалилась. Она старалась идти ровно и медленно, но выдержала лишь до порога. Потом, держась за стену, кое-как добрела до окна в проходной комнате и села на подоконник.

Здесь темно, никто её не заметит, не обратит внимания, разве что кому-то из слуг понадобится горка для посуды. Но Стефании уже не было до этого дела: стоять она не могла. Прислонилась головой к оконному проёму, закрыла глаза - даже сейчас кружилась голова.

Вспомнила о том, что должна была переговорить с экономкой или управляющим, отдать какие-то приказания по хозяйству, но в таком состоянии Стефания ни на что была не способна.

Но она благодарила вино за то, что оно притупило воспоминания, горечь и стыд, позволило сидеть рядом с Сибелгами и постоянно не думать о прошлой ночи.

Боже, ночь, впереди ведь ещё одна! Но виконт должен уже получить её записку.