– Лежат у меня в нагрудном кармане, – сказал Говард.

– Тебе нужно еще раз посмотреть на его фотографию?

– Не-а.

– Чем ты занимаешься на лесопилке?

– На шлифовальном станке работаю. Дядюшка Рой помолчал минуту.

– В общем и целом, шоссе без необходимости не пересекай. Машину бросишь там, где депо упирается в лесосклад, а потом пойдешь искать нас к старой библиотеке. Но сперва убедись, что стервец за тобой погнался. Ему не придет в голову, что это мы пришли за гаражом – такой расторопности от нас не ждут, поэтому, думаю, ты сможешь увести его на пару кварталов. Или подальше, если получится. Поиграй с ним в прятки. Времени нам нужно ровно столько, чтобы взломать замок и открыть ворота. Сдается мне, он рано или поздно вернется, чтобы позвонить старухе. Мы перережем провод, и ему придется ехать в «Бензин и кормежку», чтобы позвонить оттуда из таксофона.

Он снова умолк. Время разговоров кончилось. Они проговаривали все с полдюжины раз, и все трое знали, что план слишком уж оптимистичный.

– Пора, – сказал Говард, открывая дверцу и выскальзывая в ночь.

Дядюшка Рой завел мотор и проехал задом полквартала по Тиссовой до условленного места, где они уговорились ждать. Говард неуклюже перебежал через стоянку, похлопывая себя по оттопыренному карману, в котором лежали две фейервер-ковых «бомбы с вишнями» и одноразовая зажигалка.

Улицы были пустынны, ближайшие дома стояли темные. По шоссе проплыла, направляясь куда-то на север, машина, но в остальном все спали, кроме Говарда, ночного ветра да тех двоих в мини-вэне. Если забыть о холоде, условия почти идеальные. Говард засунул руки под мышки, пытаясь согреть их сквозь перчатки.

«Камаро» был не заперт, что оказалось весьма кстати, поскольку разбивать окно он бы не стал. И хвала небесам, никакой сигнализации тоже не было. Это бы его погубило, хотя самому угону придало бы размах. Было бы чудесно, если б в замке зажигания торчали ключи, но их там не оказалось. Ну, конечно, вор за свои ключи держится. Придется запускать самому – впрочем, оно даже и лучше.

Для начала Говард послушал под задней дверью склада, но ничего не разобрал. Вполне возможно, что внутри вообще никого нет, в таком случае сложный отвлекающий маневр – пустая трата времени. Но, если бы никто это место не охранял, тут ведь и машины не было бы. Отходя от сарая, он в последний раз проверил, нет ли кого на шоссе. Ничего, только ночная тишина – ни пешеходов, ни патрульных машин. Он махнул стоявшему вдалеке мини-вэну, и фары мигнули: «давай».

Тогда он забрался в машину, оставив дверцу приоткрытой. Провода зажигания нашлись под приборной доской и, бросив еще один быстрый взгляд по сторонам, Говард, рванув их на себя, скрутил оголенные концы, чтобы высечь искру. Мотор ожил, и он легонько надавил на газ.

Не спуская глаз с задней двери – не появятся ли там признаки жизни, – он оставил мотор несколько секунд работать вхолостую. Потом переключился на заднюю, проверил ручник и отъехал от склада, разворачивая машину носом к шоссе, чтобы, если придется, сразу по нему рвануть. Говард еще пару раз взревел мотором в надежде, что человек внутри просто услышит и выйдет посмотреть. Он подумал было, не нажать ли на гудок, но потом сообразил, что большего идиотизма со стороны угонщика ждать трудно, и отказался от этой затеи.

А вот «бомбы с вишнями» застанут врага врасплох. Он проснется, услышит рев мотора, решит, что это выхлоп двигателя, и задумается, а кто, черт побери, хулиганит за пакгаузом. Осторожно выглянет наружу и с ужасом увидит, что… Не отрывая взгляд от двери, чтобы не пропустить, кто из нее выскочит, Говард опустил стекло.