С лавки по правому борту Сано поглядывал сквозь реечный ставень на окне и через открытую дверь. Помощники Хираты занимали назначенные позиции. Один изображал мусорщика и копался на тропинке возле причала. Он снял с копья бамбуковый чехол и заостренной палкой ворошил мусор, подцеплял и бросал в корзину. Второй помощник, вооружившись удочкой и ведром, ловил с моста рыбу. В ящике для рыболовных принадлежностей лежали дубинка и кинжал. Третьего помощника Сано спрятал под пристанью. Всем были даны указания, как вести себя, когда убийца появится. Помощник Хираты на мосту прогнал настоящего рыбака. Сано даже послышалась заранее придуманная команда:

— Район закрыт по приказу полиции.

До сих пор ведающие погодой боги способствовали реализации плана Сано. Небо затягивала клубящаяся масса серо-зеленых туч. Порывистый юго-западный ветер качал лодку, скрипел мачтой, свистел в ставнях и бил волнами о борт. Теплый влажный воздух пронизывали запахи рыбы и моря. Движение по суше и на воде как обычно, балконы домов и соседние лодки пусты. Если повезет, то никто из случайных свидетелей не пострадает при захвате — или ликвидации — убийцы.

Сано провел бессонную ночь, тщетно ожидая Аои. Глаза резало от усталости, покрытое синяками тело болело, желудок будто сжимала цепь. У Сано от испуга перехватывало дыхание, едва лишь он воображал, как канцлер Янагисава поднимается по сходням на борт. Он стал примечать необычное в знакомом мире. Чтобы разрядить напряженную атмосферу ожидания, поделился наблюдениями с Хиратой:

— Посмотрите, каждая туча соткана из тысяч оттенков серого цвета. И ветер выдувает из туч изменчивые фигуры. — Душевное волнение сделало сёсакана красноречивым и сентиментальным. — А дождь настолько пахнет сладостью, что хочется попробовать на язык, правда? Птицы всегда поют по-особому, когда чувствуют приближение дождя. Вообще печаль и боль могут быть приятны, потому что их ощущаешь, потому что знаешь, что жив. — Сердце заныло от горестной любви ко всему сущему. — Я никогда не замечал, как прекрасна жизнь.

Он замолчал, пораженный внезапной мыслью: понадобилась угроза смерти, чтобы понять окружающую красоту. Стыд погасил краткую вспышку веселья. Хирата будет страдать из-за позорного желания Сано жить.

— Забудьте, что я сказал, — быстро проговорил сёсакан.

Но поздно. Хирата проникся настроением хозяина. Он позеленел и пробормотал:

— Простите меня.

Зажав рот рукой, он пулей вылетел за дверь. Шаги загремели по левому борту. Сквозь ставень Сано увидел, как он перегнулся через ограждение, и пожалел, что не может тоже выблевать страх. Желудок был пуст, Сано ничего не ел со вчерашнего дня.

Немного погодя Хирата вернулся, он побледнел, волосы прилипли к вспотевшему лбу.

— Меня укачало, — храбро соврал досин.

Вдали пророкотал гром. Ветер усилился. Первые капли дождя ударили по крыше каюты. Сано начал подумывать: а появится ли убийца вообще?

Зазвенели храмовые колокола, извещая о наступлении полудня. И тут «мусорщик» выпрямился, «рыбак» отложил удочку в сторону.

Тело Сано ослабло, кровь в жилах похолодела, дыхание замедлилось. Хирата подсел к Сано на лавку. Почти соприкасаясь головами, они уставились в окно в напряженном молчании. «Мусорщик» почесал затылок.

Знак означал приближение Тюго.

Хирата тихо застонал. Цепь внутри Сано распалась. Сердце весело заработало, посылая в артерию головокружительное облегчение. Сано глубоко вздохнул: будущее вернулось. Он ощутил себя заново родившимся и непобедимым. Ему захотелось кричать, танцевать, смеяться, однако он лишь обменялся с Хиратой ликующей улыбкой.