Джой бросилась к ней:

— Большая Эм, могу я тебе чем-нибудь помочь?

— Помоги мне с этой стеной. Я должна достать свое кольцо.

— Хорошо. Только давай займемся этим как-нибудь потом. Мы мешаем этим милым людям.

Большая Эм засомневалась. На мгновение ее хорошие манеры взяли верх над слабоумием.

— Но кольцо надо найти обязательно.

— Конечно. Но ты же понимаешь, что нельзя беспокоить наших гостей?

Большая Эм посмотрела на пару, стоявшую в дверях, и подняла руку в знак согласия:

— Да, ты совершенно права.

Джой спрятала отвертку в карман, бросила на Торндайков извиняющийся взгляд и повела бабушку по коридору к двери в помещения для персонала.

— Я должна найти кольцо.

Джой решила сделать еще одну попытку:

— Но разве не оно у тебя на пальце?

Большая Эм опустила глаза на свою руку.

— Нет. То, которое мне подарил Артур.

— Но, Большая Эм, ты никогда...

Бабушка смерила Джой царственным взглядом:

— Я докажу тебе, что он ко мне сватался. Пойдем. Я тебе покажу.

На следующее утро Фрэнки, сидя за письменным столом, перечитывала письмо, которое дала ей сестра накануне вечером.

Судя по всему, рассказ Большой Эм про Артура Гэррисона не был бредом.

Обнаружились четыре письма, написанные им бабушке в период с осени 1940-го до лета 1941-го. В последнем он, с очевидностью, требовал ответа на предложение руки и сердца, которое сделал ей в апреле. Тогда же, когда подарил кольцо. Стиль его писем отличался чрезмерной цветистостью.

Фрэнки решила, что Арти был настоящим дамским угодником.

Зазвонил телефон, стоявший на столе, она взяла трубку:

— «Уайт Кэпс».

— Фрэнки, это Майк Рой.

— Майк, как поживаете?

— Хорошо. — Забавно, но его голос звучал совсем не радостно. — Послушайте. У меня плохие новости.

Письма выпали из рук Фрэнки на стол. Она с силой сжала в руке трубку.

— Выкладывайте.

— Наш банк сменил владельцев.

— Вам придется уйти? — спросила она в надежде, что не потеряет его.

— Я не знаю. Надеюсь, что нет. Но, а-а-а... нам надо уладить дела с вашим счетом до того,

как сделка вступит в силу. К этому времени все дела должны быть приведены в порядок.

— Сколько времени осталось?

— До конца августа.

Фрэнки подперла голову руками.

— Хорошо.

На самом деле все было не хорошо. Совсем не хорошо. Но что она могла сказать?

— Мне жаль.

— Нет, это не ваша вина. Я достану деньги.

— Послушайте, если не получится, у меня есть заинтересованная сторона.

— Заинтересованная... в покупке дома?

— Да. Это лучше, чем пускать его с молотка, если вы не справитесь. Вы сможете получить за него хорошие деньги.

— Тот англичанин, — прошептала Фрэнки. — Тот владелец отелей, которого вы привозили ко мне. Он действительно ваш приятель?

Майк откашлялся.

— Я просто пытаюсь оказать вам услугу.

— Вы с самого начала все знали, верно?

— Я не был уверен в том, что банк купят. Я даю вам максимум допустимой информации.

Все, что могу.

Повесив трубку, Фрэнки уставилась на противоположную стену, туда, где стояла фотография ее семьи.

Почти в ту же секунду телефон зазвонил снова.

Наверное, это снова он. Хочет извиниться и сказать, что допустил ошибку. Что ж, ладно.

— «Уайт Кэпс».

— Я могу поговорить с Фрэнсис Мурхаус? — официальным тоном произнес мужской

голос.

— Я вас слушаю.

Мужчина откашлялся.