– Людей из твоего прошлого?

– Да, – снова Шэнн не стал уточнять.

– И я тоже.

Торвальд помрачнел, очевидно, его встречи в тумане были не менее неприятными, чем у Шэнна.

– Значит, мы сами запускаем эти галлюцинации. Но теперь, кажется, мы можем не обращать на них внимания.

– Почему?

– Ну, видишь ли, если эти призраки рождаются из нашей памяти, то ведь вместе мы пережили не так уж много страшного – Трог у разбитой ракеты, или этот пес в горах. Если мы увидим что‑нибудь подобное, мы сразу поймем, что это. С другой стороны, если мы будем держаться вместе, и один из нас увидит что‑то, чего не увидит другой, то… одно это развеет призрак.

В этом имелся смысл. Шэнн помог офицеру подняться.

– Я оказался лучшим подопытным животным, чем ты, – с иронией заметил Торвальд. – Они взяли меня с первого захода.

– Но у тебя был диск, – возразил Шэнн. – Может быть, это линза, в которой они фокусируют свою силу, которой заставляют нас превращаться в дрессированных зверей.

– Может быть! – Торвальд вынул из‑за пазухи тряпку с костяной монетой. – А диск у меня и до сих пор с собой. Однако разворачивать его офицер не стал.

– Ну? – он вопросительно посмотрел на зеленую стену. – Куда теперь?

Шэнн пожал плечами. Он уже давным‑давно потерял всякую ориентацию. С тех пор, как юноша вошел в туман, он, наверное, намотал уже немало кругов. Затем он показал на сверток в руках Торвальда.

– А почему бы не бросить его? – спросил он. – Орел, значит, идем прямо, – Шэнн ткнул вперед, – решка, значит, движемся направо кругом.

На губах Торвальда возникла ответная улыбка.

– Правда, чем не проводник? Так и поступим.

Он развернул тряпку и ловким щелчком подбросил диск в воздух, совсем как младшая ведьма, когда щелкала по дну чаши, выбрасывая из нее иглы.

Монетка подлетела вверх, закружилась, но – тут они оба разинули рты от удивления – не упала обратно на песок. Она просто вертелась, все быстрее и быстрее, пока не стала похожей на маленький шарик. И этот шарик потерял свой белый цвет, засветившись зеленью. Когда зеленый свет стал слишком ярким для глаз людей, миниатюрное солнце качнулось вправо, и полетело по прямой линии сквозь туман.

Со сдавленным криком Торвальд рванулся следом, Шэнн за ним. Теперь они бежали в туманном туннеле, еле успевая за мчащейся монетой. Они бежали и бежали, выбиваясь из сил, не имея ни малейшего понятия, куда они направляются. Но оба надеялись, что наконец нашли проводника из этого запутанного места обратно в нормальный мир, где они смогут на равных встретиться с теми, кто отправил их сюда.

ПОБЕГ

– Там что‑то впереди! – Торвальд, не сбавляя темпа, бежал за ярким зеленым светлячком. Земляне боялись потерять проводника, отстать от него. Они были уверены, что летящий диск выведет их из тумана, и эта уверенность росла с каждой секундой.

Впереди, за завесой тумана, появилось темное неподвижное пятно, и именно к этой неясной тени вел их диск. Туман раздался в стороны, очертания пятна стали яснее – что‑то огромное, черное, раза в четыре, а то и пять выше Торвальда. Люди остановились перед препятствием, глядя на диск. Но диск, видимо, отыграл свою роль проводника. Теперь он просто висел в воздухе, все быстрее вращаясь вокруг своей оси, пока не стало казаться, что он разбрасывает в стороны искры. Но эти искры быстро таяли на фоне монолита из черного камня, непохожего ни на одну из горных пород, которые они встречали наверху. Не красный и не светлокоричневый камень, а черный, угольно‑черный. Это был огромный цилиндр, обработанный, отшлифованный, стоящий здесь, как какой‑то знак или монумент.