— Но, если государь наш пропал… Боги, ну ты-то тут причем?!

Я вздохнул и поставил кубок, из которого так и не успел сделать ни глотка, на стол.

— При том, госпожа, — произнес я поднимаясь, — что он в Аарте хефе-башкент, и отвечает за все произошедшее в городе.

Я с милостивой (надеюсь) улыбкой поглядел на хватающего ртом воздух Штарпена из Когтистых Свиней и добавил.

— Но ты, князь, напрасно тревожишься за царя. — и за свою шкуру тоже. — Ничего со старым дураком не сделается. Как из дворца ушел, так и вернется. Ну, разве что, ты повозку пришлешь, чтобы ногами до Ежиного Гнезда не пёхать.

Гавхар переводила взгляд с продолжающего косплеить карпа князя на меня, а затем покачнулась и едва не упала — мы со Штарпеном едва успели ее подхватить с двух сторон.

— Вот видишь, до чего ты бедную женщину довел. — укоризненно произнес я, помогая толстяку усадить мадам в кресло. — С порога огорчил, можно даже сказать, что огорошил — немудрено что она сомлела.

— Ва-ва-ваше…

— Не вашкай. Воды ей лучше дай, или вина — кубок вон, на столе.

Хефе-башкент резвой птичкой-страусом метнулся за питьем и вручил чашу с глинтвейном Гавхар, аккуратно поддерживая ее руки своими, чтобы она не облилась или не выронила кубок вообще.

— Ты, князь, мне лучше скажи — откуда такое шервани взял? Всего два дня назад как мой портной мне с карманами пошил, а у тебя уже сегодня не только с ними на бедрах, а еще и с нагрудными.

— Ах. — Штарпен потупился. — Есть у меня такое увлечение — придумывать и шить различные платья со всяческими модными штучками.

— Очень даже полезное увлечение, — одобрил я, — надобно будет как-нибудь устроить для дам во дворце демонстрацию твоей коллекции. Да и мужчинам может быть небезынтересно — царевич Асир, вон, вышивать любит, например. Кстати, скоро он там свои дела закончит, интересно?

— Мальчики уже закончили, кроме двоих, и сейчас в купальне. — слабым голосом отозвалась Гавхар. — Не выходили из комнат только самый младший и рыжий.

Она сделала крупный глоток, стремительно приходя в себя.

— Но с рыжим не удивительно. Набат… Она очень охоча до мужских ласк и ее почти невозможно насытить. Если парень ей приглянулся, то она выжмет из него все соки.

О как! Нварду досталась злая ведьма Нимфомания?

— Не надо из него все соки — мальчику завтра на службу. Ты уж, голубушка, выручай его поделикатнее, а я пойду, внука потороплю.

Что он там так долго делает, маньяк малолетний? На третий посадочный круг пошел?

— А ты, князь, — обернулся я к Штарпену, — насчет какой-никакой колымажки все же распорядись. Староват я, столько пешком ходить.

В комнате, где развлекался мелкий шкодник (дорогу мне девочки указали) слышался сдержанный смех и звуки веселой беседы. Ну надо же — он может вообще сюда переедет?

За открывшейся дверью мне предстала феерическая картина: Утмир, голышом, сидя по турецки рядом с лежащей девушкой, тоже в дезабилье, что-то наяривал ложкой из глиняного горшка — судя по испачканному лицу девицы, ещё и ее подкармливал.

— Кто-то заверял, что в него еда уже не лезет. — хмыкнул я.

Мальчик повернулся, и ничуть не смущаясь улыбнулся.

— А это Таминка меня медом с орехами кормит, говорит — для мужской силы хорошо. Ну, для восстановления. Хочешь попробовать, дедушка?

— Я и так сладкий. Дуй в купальню быстрее, скоро карета будет, домой пора.

Парнишка отставил горшок, завернулся в простыню, спрыгнул на пол, и пошлепал в коридор.