Русско-турецкая война ни шатко ни валко продлилась еще пять лет, за это время англичанам и французам, в основном ее и финансировавшим, стало ясно, что если ничего не предпринимать, то вложенные в эту войну гигантские инвестиции пойдут прахом. Последовательно потеряв за первые три года две довольно хорошо оснащенных армии и не продвинувшись ни на шаг, турки окончательно потеряли интерес к войне и продолжали ее лишь из-за массированных денежных вливаний своих спонсоров. Впрочем, эти средства они предпочитали по большей части преспокойно разворовывать. Русские же; опасаясь обострения ситуации и вступления вследствие этого в войну Англии и Франции, тоже не рвались вперед, заняв оборонительные позиции. Вначале это объяснялось еще и не слишком приличным состоянием русской армии и почти плачевным — флота. Но после взятия власти в руки Регентским советом и особенно воцарения Федора III в отношении армии и флота были предприняты энергичные меры, общая численность армии была резко увеличена, а ее подготовка и оснащение — приведены в соответствие с требованиями федоровского наказа об армии. Вялотекущая война стала использоваться для тренировки войск и флота в боевых условиях. К 1733 году Россия имела уже почти полумиллионную обновленную регулярную армию и флот, в составе которого находилось более восьмидесяти линейных кораблей. Причем почти половина из них в Средиземноморском, и двадцать два корабля из этой половины были новой постройки. Ну да по уровню промышленного производства Россия к тому моменту давно занимала лидирующие позиции в Европе. Численность промышленных рабочих в России почти сравнялась с численностью таковых в наиболее промышленно развитых европейских державах того времени — Англии, Франции и Голландии вместе взятых, хотя в процентном отношении от общего числа населения Россия им и уступала. Да и уровень технического оснащения русских заводов и фабрик был заметно выше.

Поэтому когда французы и англичане, от которых не укрылись все эти мероприятия, какое-то время поколебавшись между сворачиванием и эскалацией военных действий решились-таки на эскалацию, положение России было уже куда более устойчивым, чем в самом начале русско-турецкой войны. Впрочем, достаточно ли было этой устойчивости, никто пока знать не мог. Ибо и противники предприняли сильные шаги, направленные на достижение своих целей.

Во-первых, в коалицию была втянута Персия, коей пообещали огромные субсидии, поставки оружия и до кучи — прямую торговлю с Европой, ежели она выйдет на побережье Черного моря. Исходя из того, что как минимум все финансы изрядно сократившейся Османской империи давно уже управлялись французами, да и в прямом управлении государством они также играли большую роль, этому обещанию можно было верить.

Во-вторых, к коалиции присоединилась значительно ослабленная, но по-прежнему амбициозная Венеция, коей был обещан когда-то уже принадлежавший ей Крит, а за ней, активно побуждаемые Престолом святого Петра, подтянулись и некоторые итальянские княжества, в том числе и сильнейшее из них — Королевство обеих Сицилий, после Войны за испанское наследство отделившиеся от Испании. Им тоже были обещаны территориальные приобретения — в Греции, а также непременный рост международного авторитета. Ох, на что только не готовы лимитрофы за обещанный рост этого самого авторитета… Единственным успехом русской дипломатии за предвоенный период явилось то, что Священную Римскую империю от вступления в войну удалась-таки удержать. Впрочем, это было скорее следствием общего развития ситуации, чем истинным успехом дипломатии. Заговоры валашской, молдавской и болгарской знати были раскрыты серьезно реорганизованной и укрепленной Государственным советом секретной службой, так что шансы на внутреннюю поддержку планов императора оказались близки к нулю. Изменение же внутренней политики в России, наоборот, вновь породило в православных и славянских землях Священной Римской империи сильные стремления к объединению с Россией.