Однажды троянцев ухитрился навестить их друг Сети, принёсший вести о том, как бесится оставшийся ни с чем везир, как пытается искать беглецов по всему Египту, как растёт его вражда к Рамзесу, ибо он не мог не понять, кто именно устроил исчезновение Гектора и его родни... Сети привёз троянцам карту, не совсем точную, но дававшую представление о том, по каким местам и в каком направлении им придётся идти, чтобы добраться до Великого моря, огибающего с запада Чёрную землю. Правда, земли за горами были отмечены на этой карте уже совсем наугад — египтяне, которые её составляли, не бывали за снежными вершинами великих гор и следовали лишь рассказам тех, кто достигал западных берегов Чёрной земли со стороны Великого моря.

И вот беглецы выступили в свой опасный и нечеловечески трудный поход. Прошёл ещё почти год, покуда они добрались до тех мест, откуда стали видны горы. Правда, путь по ту сторону гор был, если верить их неточной карте, раза в три короче, но так ли это? И не окажется ли там ещё больше опасностей и препятствий?

Без малого три года минуло с тех пор, как они покинули разрушенную Трою. Когда они вновь увидят её?

Обо всём этом Гектор старался сейчас не думать и знал, что Ахилл и Пентесилея тоже гонят от себя эти мысли. Они шли, это было главное. Но ведь дойти до моря мало... Они должны были, прежде чем вернутся домой, всё же попробовать найти Андромаху и Астианакса. Если они живы. Если живы...

Молодой царь внимательно осмотрел поверхность реки. Ничего подозрительного. И всё же, перед тем как ступить в воду, на скользкие камни речного брода, он закинул лук за спину и отцепил от пояса короткий дротик.

Одного крокодила он не так давно убил. Водяной ящер кинулся на них, когда они переходили одну из бесчисленных рек, причём тогда шли дожди, река была полноводной и бурной. Течение унесло тушу — путникам было не до того, чтобы её вылавливать.

Гектор перешёл реку без всяких препятствий и углубился в густые заросли. Он не стал больше окликать брата — им предстояло встретиться прямо на месте стоянки, а поднимать в этом чужом лесу лишний шум было вовсе ни к чему.

Лес, в отличие от молчаливой саванны, был полон звуков. Птичий свист и щебет, крики древесных лягушек и яростные вопли передравшихся в ветвях баньяна мелких обезьян, треск сучьев, какое-то неясное шуршание, — всё сливалось в нестройный гомон, то более громкий, то угасающий до почти полной тишины. Лучи солнца, пронизывая двойной шатёр древесных крон и лиан, дополняли звучание леса игрою света и теней. Казалось, что звук и свет сливаются, исполняя некую невероятную мелодию.

Звериная тропа вывела героя на прогалину, где кусты росли реже, а деревья расступались. Здесь начиналась невысокая скалистая гряда, за которой была буковая рощица, она росла уже на самом краю саванны. Там, в тени деревьев, путники устроили стоянку. Там их с Ахиллом ждали Пентесилея, Авлона и маленький Патрокл.

Внезапный вопль, затем оглушающий, чудовищный рёв раздавшиеся почти рядом, не ошеломили Гектора, не вызвали страха и смятения — за год странствий по этой наполненной опасностями земле путники привыкли к любым неожиданностям. Он круто остановился, рука крепче сжала дротик. Из зарослей прямо на него вылетело некое существо, чёрное, лохматое, что-то вроде громадной обезьяны, и, дико визжа, пролетело почти вплотную. А в сплетении деревьев и кустов раздался треск, будто ломались не ветви, а самые стволы громадных баньянов, сокрушённые какой-то чудовищной силой. И тотчас прогремел голос Ахилла:

— Гектор, берегись! Прочь с тропы!

Не рассуждая, не думая, молодой человек отпрянул. В то же мгновение зелёная стена зарослей разорвалась пополам. Из неё показалась гигантская голова с растопыренными ушами-парусами, с торчащими в стороны белыми страшными клыками. С визгом и сопением слон вломился в узкое пространство тропы, сминая и сокрушая всё на своём пути.

Гектор не успел подумать о том, видел ли его Ахилл или закричал, догадавшись, что именно по этой тропе он возвращается с охоты, не понял он сразу и причину появления слона.