– Ты плачешь? Ты, сын мой, плачешь?

– Отец, Отец. У меня есть только нож. Кого же мне зарезать?

– Отец, ты говоришь: и мне ад. Пусть – но как бы мне спасти ее? Я уже вижу дьяволов, которые подходят к ней. Отец, верни мне жизнь, скажи: ее можно спасти?

– Нет.

– Ты лжешь, старик!

– Очень велика, ваше сиятельство!

– Завтра? Завтра?

– Тише! Ударит колокол!

– Завтра?

– Тише! Тише!

– О-о-о!

– На улицы! В дома!

– Тише!

– Завтра! Завтра! Завтра!

Тихо расходятся со зловеще-радостными лицами.

– Господин профессор, у вас на бороде осталась косточка.

– Ах, боже мой, где же это?

– Хотите конфету?

– Когда подумаешь, что у какого-то верблюда три желудка, а я, царь природы, принужден обходиться одним…

– Простите, уважаемый коллега, но вы взяли мой парик.

– Ах, извините, ради бога. То-то я чувствую…

– Как, еще не кончено?

– Это невозможно. Мне нужно в театр! Сколько их там!

– Вы очень легкомысленны, молодой человек. Не забывайте, что мы пришли сюда не для удовольствия, что мы выполняем общественную обязанность, возложенную на нас нашим званием сытых и честных людей…

– Но честное слово!..

– Позвольте. Не забудьте, что каждый день…

– Исключая праздники.

– Конечно, исключая праздники, когда мы ходим в церковь и театр, – каждый день во всех местах нашей земли, где есть только культура, заседает суд и судит, и все-таки не может всех осудить…

– Кого надо.

– Конечно, кого надо. Подумайте, что произойдет, если только хотя на время суд приостановит свои действия…

– Но честное слово…

Быстро вводят двоих: худенького Мальчика в наморднике и пожилую, оборванную Женщинус выражением на лице муки и растерянности. Женщина всем низко и часто кланяется.

Ты что сделал, голодный?

Один из судей, тощий, внезапно прерывает:

– Позвольте, почему она без намордника?

– Раз она хочет говорить, значит, и ей надо надеть намордник. Делаю вам замечание. Секретарь, запишите.

– Что же ты сделал, голодный?

Ведь он для меня украл яблоко, судья. Я больна была, он подумал: дай принесу ей яблоко. Пожалейте его! Скажи им, что больше не будешь, ну! Да говори же!

– Конечно, пожалеешь одного, а там готов и другой. Нужно в корне пресекать…

– Нужно иметь мужество быть безжалостным.

– Это лучше и для них.

– Сейчас он мальчик, а вырастет…

– Мамочка, мне жаль бедную женщину. Можно послать ей милостыньку?

– А у тебя есть мелочь?

– Прелестное дитя! Какое сердце!

В течение всей процедуры мать с надеждою смотрит на Судей. Когда Смерть стучит кулаком по столу и кричит хрипло: «Осужден – во имя дьявола!»

– Женщина вздрагивает и встает с колен.

– Голодный, ты осужден.

В бешенстве, поднимая к небу руки. Женщина кричит исступленно:

– Так будьте же прокляты! Пусть так же погибнут ваши дети! Пусть искусают их бешеные волки!

– Намордник! Скорее намордник!

– Пусть высохнет их сердце! Пусть в камень претворится их душа!

Пусть…

– Отец! Ты видишь, как они жалеют наших детей.