– Мне так одиноко! – сказала она наконец.

– Ты не одна, – прошептал он. – Я здесь. Утер здесь.

– Он меня презирает.

– По-моему, нет.

– Утер! – злобно пробормотала она. – Кем он себя воображает? Может, будет обзаводиться каждый день новым имечком?

– Эх, Лейта! Неужели ты не видишь? Мальчик исчез. Ты мне рассказывала, каким слабым ребенком он был, когда ты его нашла, но это уже не он. Вспомни его силу, когда он один противостоял вурам. Он не мог быть уверен, что у него хватит силы или волшебства, чтобы заставить этих страшных кошек повернуть на – зад, но он сделал это! Совершил подвиг мужчины. Он говорит, что волшебство почти иссякло, и очень многие бежали бы. Но не Утер. Другие люди использовали бы остатки магии, чтобы найти меч. Но не Утер. Он ищет, как бы помочь людям, которых считает друзьями.

Не суди его по вчерашним воспоминаниям.

– Он не разговаривает со мной.

– Все дороги ведут в две стороны.

– Он однажды сказал, что любит меня.

– Значит, он любит тебя и теперь, потому что он не переменчив.

– Не могу же я пойти к нему. С какой стати?

Почему только мужчинам позволено иметь достоинство гордости?

– Я не уверен, что это такое уж достоинство. Однако я здесь как друг. А друзья иногда беспомощны, когда речь идет о влюбленных.

– Мы не влюбленные. Я любила Кулейна…

– А он мертв. Но не важно, влюбленные или друзья – я не замечаю особой разницы. Вряд ли мне надо объяснять тебе, в каком мы опасном положении.

Никто из нас не может надеяться, что выстоит против Царицы-Ведьмы. Завтра она может вернуться с тысячным войском. С десятитысячным. Тогда мы будем мертвы все и твоя тоска утратит всякую важность.

Пойди к Утеру и попроси прощения…

– Не пойду! С какой стати я должна просить прощения?

– Послушай меня! Пойди к нему и попроси прощения. И тогда он скажет тебе то, что ты хочешь услышать. Поверь мне… пусть тебе и придется солгать.

– А если он рассмеется мне в лицо?

– Ты слишком долго жила в уединении лесов, Лейта, и не понимаешь, на чем стоит мир. Мужчинам нравится думать, будто над ним властвуют они, но это чепуха. Правят женщины, как правили всегда. Они говорят мужчине, что он богоподобен. Мужчина верит им и оказывается их рабом. Ведь если они не будут говорить ему этого, он окажется обыкновенным человеком. Иди к нему.

Она помотала головой, но встала.

– Друг, я последую твоему совету. Но с этих пор называй меня Гьен. Это имя мне дорого. Гьен Авур – на языке Ферага оно означает «лесная лань».

И улыбнувшись, она пошла к большой постройке.

Открыла дверь и скрылась внутри. Утер сидел среди других мужчин, и они внимательно его слушали. Он поднял глаза и увидел ее. Разговор оборвался – он легким движением встал, приблизился к ней, и они вышли в ночь. Прасамаккуса нигде не было видно.

– Я тебе нужен? – спросил он, вздернув подбородок. Голос его звучал надменно.

– Я хотела поздравить тебя и… и попросить прощения.

Он расслабился, лицо у него смягчилось, и на губах появилась та застенчивая улыбка, которая запомнилась ей со дня их встречи.

– Тебе не в чем просить прощения. Мне было нелегко стать мужчиной. Кулейн научил меня искусству боя, а Мэдлин – думать. Свести же то и другое воедино было моей задачей. Но тебе пришлось страдать, а у меня ты не нашла помощи. Ты меня простишь? – Он раскрыл ей объятия, и она прильнула к нему.

В стороне Прасамаккус, скорчившись за большим камнем, вздохнул и пожелал про себя, чтобы они недолго остались на холоде.