|
Посередине виднеется серая кучка чего-то, больше похожего на смесь жира и порошка, чем на пепел. Манжеты рубашки по-прежнему аккуратно выглядывают из рукавов пиджака. Забавно. Ее подташнивало. Разве Мертвецов может тошнить? Ей хотелось поскорее выбраться от-сюда. А что, если тот, кто это сделал, вернется? Бессмертные! Держи карман шире! – Не двигайся, – приказал Мертвец, – и мы, как только сможем, уйдем отсюда вдвоем. – Хорошо бы прямо сейчас! – пробормотала Беби Дженкс. Черт бы побрал весь этот ужас, ее просто трясет! Так вот что они называют холодным потом! Он нашел жестяную банку и вынимал из нее уцелевшие от огня деньги. – Слушай, парень, я сматываюсь, – сказала Беби Дженкс Она чувствовала что-то в окру-жающей атмосфере, но это не имело ничего общего с жирным пятном на полу. Она подумала о сгоревших домах общин в Далласе и Оклахома-Сити, вспомнила, как исчезла Банда клыкастых. Он, судя по всему, прочел ее мысли. Лицо его смягчилось и вновь стало обалденно привлека-тельным. Отбросив жестянку, он подошел к Беби, причем так быстро, что она испугалась еще больше. – Да, ты права, ma chere, – ласково произнес он, – все дома общин. На Восточном побере-жье они горели один за одним. Не отвечают на телефонные звонки обитатели домов общин ни в Париже, ни в Берлине. Он взял ее за руку, и они направились к выходу. – Но кто же, черт побери, это делает? – спросила Беби Дженкс. – Да черт его знает, cheri. Оно уничтожает дома, вампирские бары, всех пьющих кровь подряд. Надо срочно бежать отсюда. Заводи мотоцикл. Она вдруг резко остановилась. Снаружи кто-то есть. Она застыла на пороге, ощущая чье-то присутствие. Ей было страшно выйти на улицу, но не менее страшно вернуться в дом. – В чем дело? – шепотом спросил он. Как темно вокруг – эти огромные деревья и дома... такое впечатление, что все они во вла-сти призраков... и она что-то слышала, что-то совсем тихое, словно... словно чье-то дыхание. Очень похоже на это. – Беби Дженкс? Давай быстрее! – Куда же нам податься? – спросила она. Это... что бы это ни было, оно напоминало звук. – Осталось только одно место. Мы едем к Вампиру Лестату, дорогуша. Он в Сан-Франциско, он ждет, он цел и невредим! – Да что ты? – Она пристально вглядывалась в темноту улицы. – Ну да, конечно, к Вампи-ру Лестату. – «До мотоцикла всего десять ступенек. Скорее, Беби Дженкс! А то он без тебя уедет». – Нет, не делай этого, сукин сын, не смей трогать мой мотоцикл! И снова какой-то звук – или ей послышалось? Беби Дженкс никогда ничего подобного не слышала. А ведь Мертвецы, вообще-то, слышат много всего. Например, шум проходящего за много миль от них поезда или разговоры людей в летящем высоко в небе самолете. Мертвец тоже услышал. Нет, он почувствовал, что услышала она! – Что это? – прошептал он. Господи, да он тоже боится. А теперь он и сам услышал. Он поволок ее по ступенькам. Она споткнулась и чуть не упала, но он подхватил ее на руки и водрузил на мотоцикл. Тем временем звук становился все более и более громким. Ритмичный, как музыка. Он был таким оглушительным, что она не слышала ни единого слова из того, что говорил ей Мертвец. Она повернула ключ, крутанула ручки, чтобы прибавить газа. Мертвец уже сидел на заднем сиденье... Но этот шум... Господи, из-за него она ничего не соображает. Не слышно даже грохота мотоцикла! Она посмотрела вниз, пытаясь понять, что же, черт побери, происходит, работает мотор или нет, потому что даже этого не чувствовала. А когда подняла взгляд, сразу же поняла, что смотрит прямиком на источник этого ужасного шума. Он там, в темноте, за деревьями. Мертвец соскочил с седла и нес какую-то тарабарщину, обращаясь при этом к неизвестно-му существу, как будто он его видел. |
