-  Это чего же? - непонятно о чем спросил он, оглядываясь на меня.

    -  Давай, давай, потом поможешь девушке спинку помыть!

    От такой перспективы он окончательно сомлел. Однако пока послушно нагнулся за кувшином. Я приготовил свою доску, и когда он начал разгибаться, изо всех сил ударил его по затылку.

    Крепкий череп здоровяка откликнулся глухим звуком, он сам подался вперед и упал к ногам взвизгнувшей красавицы. Вслед за тем кувшин стукнулся об пол и раскололся на части.

    -  Лизонька! - только и смогла воскликнуть Юля, отскакивая от растекающейся по полу лужи.

    -  Быстро одевайся, - приказал я, чтобы не оказаться в положении стражника.

    Сам же бросился к поверженному мужику и схватил его за намокший рукав. Тело было таким тяжелым, что я с трудом выволок его на середину комнаты. Убивать добродушного разбойника у меня не было никакого желания, но и оставлять его просто так у себя в тылу было нельзя.

    -  А что мы с ним будем делать? - спросила Юлия, торопливо одеваясь.

    -  Нужно его связать, - рассеяно ответил я, шаря глазами по комнате и не представляя, какие путы годятся для такого амбала. Однако, как большей частью бывает в критических случаях, решение оказалось на поверхности.

    Наш сторож обут был не в сапоги, а в поршни  - примитивную обувь из сыромятной бычьей кожи с войлочным верхом, привязанную к голени ремешкам, поворозами . Ремешки были длинными и крепкими, их длины вполне хватило связать ему руки и ноги. Порвать тонкие сыромятные, врезающиеся в тело ремни, было невозможно, но чем черт не шутит, и для гарантии, я еще притянул его же холщовыми онучами руки к ногам.

    Оглушенный сторож лежал ничком на полу и пока не шевелился, хотя пульс у него отчетливо прослушивался.

    -  Держи доску, - сказал я Юлии, - и если увидишь, что он сможет освободиться, бей его концом вот сюда, - показал я на основание черепа.

    -  Я боюсь с ним оставаться, возьми меня с собой, - умоляющим голосом попросила она

    -  Нельзя. Там, - я кивнул на дверь, - будет еще страшнее.

    -  А если ты не вернешься?

    -  Вернусь, куда я денусь, - пообещал я. - Тем более что у меня теперь есть пистолет!

    Вид оружия ее немного успокоил. Вручив Юле доску, я обыскал карманы армяка сторожа и реквизировал рожок с порохом, мешочек с несколькими свинцовыми пулями и длинный нож со сточенным узким лезвием.

    -  Все, я пошел, - сказал я, сбрасывая проклятые туфли на высоком каблуке и засовывая концы подола за пояс платья.

    -  Какой ты смешной, - не удержалась от легкомысленного замечания девушка. - Ты не боишься, что про тебя плохо подумают?!

    -  Нет, не боюсь, - ответил я, выходя на маленькую площадку, на которой оканчивалась лестница.

    Внизу было тихо, и я, приготовив пистолет, осторожно начал спускаться. Лестница была крутая, почти вертикальная, и идти вниз, нащупывая ногой ступени, было неудобно. Я боялся, что поскользнусь и загремлю вниз. Когда нас вели в башенку, то я заметил где-то на середине пути почти незаметную дверку в стене и теперь пытался ее разглядеть в полумраке. Я не знал, куда она выходит, но было понятно, что не в сени, где начались наши злоключения.

    В прошлый раз здесь на лестнице было гораздо светлее, возможно оттого, что была открыта дверь внизу. Спустившись ступеней на пятнадцать, я начал обшаривать стены, чтобы не прозевать заинтересовавшую меня дверку.