– Я просто не собираюсь связываться с группой Пумпянского. Это совершенно бессмысленно. Вы даже отдаленно не представляете, что эта за личность. Он любого раздавит, как клопа, кто станет у него на пути. Такие в области уже есть.

– Вы боитесь. – Мария насмешливо посмотрела на Шахова.– А вот я не побоюсь. Я помогу этим людям отстоять свои земли.

– Не советую вам этого делать, – обеспокоенно посмотрел Шахов на Марию. – Во всяком случае, хорошенько все обдумайте, прежде, чем ввязываться в это дело.

– И не подумаю. Я уже все решила для себя. Я отвечаю за эту деревню.

– Это каким же образом? – изумленно посмотрел Шахов на Марию.

– Мои предки владели Сабуровкой.

– Понимаю, дворянская гордость. Все забываю, что вы у нас знатная особа. И как вы только снисходите до общения с таким холопом, как я.

– Не говорите ерунды.

Шахов пожал плечами.

– Возможно, из нас двоих ерунду говорите вы. Но в любом случае, все же не спишите. Это очень опасная затея. Я заеду к вам на днях, и мы еще поговорим об этом. А сейчас мне надо срочно ехать по одному очень важному делу. – Шахов развернулся и стал спускаться вниз по лестнице.

Мария закрыла за ним дверь. Несколько секунд простояла в задумчивости, затем вернулась в комнату.

9.

Херсонцев вышел из поезда и направился на привокзальную площадь в поисках такси. Несколько таксистов скучали около своих машин в ожидании клиентов, с которыми, судя по всему, здесь явно было не густо. Херсонцев подошел к одному из них и назвал адрес, куда следует ехать. Таксист обрадовался такой неожиданной удаче, засуетился, подхватил саквояж Херсонцева, погрузил его в багажник и пригласил клиента в салон.

Пока они ехали до места, Херсонцев с интересом смотрел в окно. Городок, где проживала Мария, произвел на него гнетущее впечатление. Разбитый асфальт, узкие улочки, небольшие панельные пятиэтажки, жители с хмурыми лицами, навевали тоску и уныние. Кое где сохранились еще двухэтажные деревянные бараки, с прилегающими к ним небольшими участками земли и удобствами во дворе. Херсонцев ужаснулся от мысли, что люди до сих пор живут в таких условиях. Только сейчас, очутившись среди этого захолустья, как мысленно назвал Херсонцев это поселение, он вдруг ясно осознал, что до мозга костей столичный житель и никогда бы не смог жить в такой среде.

Таксист остановился около панельного дома. Хорошо, хоть не барак, отметил про себя Херсонцев. Он расплатился и поспешил в подъезд. Ему не терпелось увидеть Марию. Его воображение само собой рисовало картинку, что уже через несколько минут он будет сжимать Марию в своих объятиях.Как только он представил себе это, как все неприглядные картины этого провинциального городка тут же померкли, по крайней мере, на какое то время.

По нумерации квартир Херсонцев определил, что Мария живет на последнем этаже. Лифта в доме не было, и он стал подниматься по лестнице. Но это оказалось не простым испытанием, на четвертом этаже Херсонцев выдохся и остановился, чтобы отдышаться. На пятом этаже разговаривали мужчина и женщина. Женский голос показался ему знакомым. Херсонцев прислушался и понял, что он принадлежит Марии.

Любопытно, с кем она разговаривает, подумал он. Херсонцев притаился и стал слушать, о чем они говорят. Но разговор подходил к концу, и ему удалось услышать лишь обрывки последней фразы. Мужчина попрощался и пообещал на днях заехать к Марии. Этого оказалось достаточным, чтобы у Херсонцева всколыхнулись самые мрачные подозрения.

Хлопнула дверь и кто то стал спускаться вниз. Через минуту Херсонцев увидел высокого плечистого и совсем не старого мужчину. Незнакомец не обратил на Херсонцева ни малейшего внимания. Зато Херсонцев проводил его долгим внимательным взглядом.

Насвистывая легкий мотивчик, чему то улыбаясь и, обдав Херсонцева запахом дорогого парфюма, мужчина легко сбежал вниз по лестнице.