Мария решила, что это не тот вопрос, ради которого есть смысл открывать дискуссию. Вместе они прошли в вагон. Херсонцев недовольно осмотрелся вокруг, тесный плацкарт ему явно не понравился.

– Почему не купила купе, тут же не разойдешься, – прошептал он ей на ухо.

– Ехать всего одну ночь с небольшим, как нибудь перебьюсь. Зато деньги сэкономили, мало на что дома они понадобятся. Лекарство сегодня дорогие. Ставь сюда чемодан.

Херсонцев засунул чемодан под сиденье, и они двинулись к выходу из вагона.

– И все же напрасно ты не взяла купе, – снова вернулся к прежней теме Херсонцев. – Ты бы могла в спокойствии и тишине подумать о новом романе.

– Лешенька, у меня мама болеет, какой тут роман. Сначала надо выяснить, что с ней. А уж потом все остальное.

–Извини, я понимаю, что тебя сейчас заботит другое. Но ведь издатели не будут ждать, сегодня ты у всех на слуху, а завтра о тебе никто и не вспомнит. Я целиком на твоей стороне, но я не виноват, что уж так устроена жизнь. Она очень безжалостна.

– И ты тоже?

– Я – нет, я полностью на твоей стороне. Твои интересы – это и мои интересы.

– Спасибо, Лешенька, я это знаю и, поверь, очень ценю.

– Тогда подумай в дороге о романе.

– Опять ты за свое.

Херсонцев почувствовал, что его настойчивость встречает все большее сопротивление и решил, что пока не будет больше педалировать на эту тему. Иначе можно все и испортить.

– Мне будет тебя сильно не хватать, – вздохнул он.

– Надеюсь, что я еду ненадолго. Потерпи.

–Потерплю, куда же деваться. Хотя у меня были такие планы.

– Ты мне ничего о них не говорил, – удивленно посмотрела Мария на своего собеседника.

– Потому что не успел. Думал, как раз сегодня обсудить.

– У нас есть еще целых пять минут, – на секунду улыбнулась Мария.

– Я думаю о том, что между нами произошло. Для меня это очень важно. Я бы не хотел, чтобы это осталось без последствий.

– О каких последствиях ты говоришь?

– О тех, которые касаются самым непосредственным образом меня и тебя. Я понял, что ты та женщина, которую я искал.

– Это требует дополнительной проверки.

– Для меня – нет. Я бы хотел прожить с тобой всю жизнь.

Мария несколько мгновений сосредоточенно молчала. Ее вдруг охватило сильное беспокойство, хотя его природу она представляла не очень точно.

– Лешенька, милый, я тебе очень признательна за твои слова. Но я сейчас не готова к такому разговору, я думаю о своей маме. Давай к нему вернемся после моего возвращения. Только, не обижайся.

–Отъезжающие, попрошу войти в вагон, поезд отправляется через несколько минут, – раздался голос проводника.

Мария почувствовала облегчение, появилась естественная причина завершить этот разговор.

– Все, Лешенька, мне пора, – поспешно произнесла она. – Как приеду, я тебе сообщу.

– Обязательно, буду ждать.

Мария вошла в вагон, Херсонцев остался на перроне. Она поймала себя на том, что разделяющее их расстояние действует на нее успокаивающе.

Поезд вздрогнул и тронулся с места. Херсонцев стал ей энергично махать, Мария замахала в ответ. Состав с каждой секундой набирал скорость, перрон кончился и все, кто были на нем, исчезли из вида. Мария стала пробираться к своему месту. Несмотря на то, что повсюду ее окружали люди, она вдруг отчетливо ощутила, что находится одна. И это ее радовало.

10.

Районная больница представляла собой приземистое двухэтажное здание, построенное для этих целей почти сто пятьдесят лет тому назад на пожертвование местного купца. Об этом извещала полустертая доска на фасаде.