|
Всем бы кашам каша была. Рука старика при этом словно невзначай потянулась к лежащему неподалеку посоху. Как только он оказался в его руках, старец сразу успокоился. — Ну что, добрый молодец, сам выйдешь, представишься или мне помочь? Ежели ты тать ночной, сразу предупреждаю: взять с меня нечего. Старец я, по Руси-матушке хожу. Богу молюсь. — Слышь, отец, а ты не такой же попаданец в этих землях, как и я? — подал голос Виталик. — Выучку в тебе спецназовскую чую. — Спецназовскую? Чудное слово молвишь, непонятное. Ты бы вышел на свет, посмотрели бы друг на друга. Царский сплетник вышел на поляну и бесшумным шагом начал приближаться к костру. Старец смотрел на него испытующим, колючим взглядом. Что-то ему в походке юноши не понравилось, и он внезапно с положения сидя сделал ловкий перекат и застыл по другую сторону костра в довольно характерной боевой стойке с посохом в руках. — А насчет спецназа все-таки я прав, — усмехнулся Виталик. Царский сплетник подцепил ногой лежащий неподалеку сук, подкинул его в воздух, подхватил и застыл в точно такой же стойке, крепко сжимая узловатую палку. — Выучка у нас, похоже, одинаковая. Старик смерил его задумчивым взглядом и произнес непонятную фразу, в которой царский сплетник с трудом опознал лишь одно слово «понеже». — Слышь, дед, я ведь по-старославянски ни бум-бум, — предупредил его Виталик. — Даже что такое паки-паки и аз есмь не знаю. Так что давай поближе к современности. Глаза старика стали еще более колючими. — По-нашенски не понимаешь, странно. Кто ж тебя искусству воинскому обучал? — А может, хватит темнить, дед? Кто ты такой? — Из витязей я. Такой ответ устраивает? — Из витязей, — усмехнулся сплетник. — Ты говоришь об этом так, словно к ордену древнему принадлежишь. — На Руси орденов нет, а витязи еще остались. — Странный витязь. А где ж твоя кольчуга, броня, меч-кладенец, конь богатырский? — Отшельнику, человеку божьему, меч-кладенец без надобности. — Угу… Из витязей в отшельники, значит, подался. Ходишь, Богу молишься. — Хожу, Богу молюсь, — подтвердил старец. — Богу молишься, а от каши салом тянет. Большой грех. Нынче же пост. — Тому, кто обет дал, многое прощается. Так что кому пост, а кому и масленица. — Забавный ты, дед. Ну, так что? Схлестнемся или разойдемся по-хорошему? Лучше разойтись. А то недосуг мне, дел много. Меня люди ждут. Старец крутанул в руках посох. — Вообще-то хотелось бы проверить, каков ты воин. Виталик тоже пару раз крутанул в руках свое оружие. — И я так могу, но только не хочу с тобой сейчас драться. Честно говорю, времени нет. Не заставляй меня прибегать к пистолям огненного боя. С моей стороны не по-рыцарски это будет. — Не по-рыцарски… с франкских земель, видать, прибыл, — сделал вывод старик и внезапно метнул что-то в Виталика. Царский сплетник чисто автоматически отбил это что-то импровизированным шестом, удивленно посмотрел на воткнувшуюся в палку звездочку и обиделся: — Ну, это уже свинство, дед! Тогда и я с тобой церемониться не буду, — обрадовал он старика, запуская в ответный полет сразу три звездочки. Этого добра ему Ванька Левша наковал навалом, и, как правило, пара десятков звездочек всегда были при нем, распиханные по разным карманам. Реакция у старика оказалась не хуже, чем у Виталика. Выдернув одну из звездочек, застрявших в посохе, он внимательно изучил ее. — Добрый кузнец ковал. Росича работа. |
