-  Слышь, ты, боярская морда, - прорычал Виталик, поднимаясь с кровати. - Полегче на поворотах. В следующий раз за такие поклепы не в брюхо бить буду, а в рожу. А бью я так, что зубы вместе с челюстью наружу выношу. Если не веришь, могу продемонстрировать.

    -  Тать!!! Я же говорил: тать! - верещал Буйский, ворочаясь на полу. - Федот, взять его!

    -  Когда бояре дерутся, холопам лучше в сторонке постоять, - закатил глазки в потолок сотник.

    -  Неправильно излагаешь, - дыхнул на него крутым перегаром царский сплетник. - Когда бояре дерутся, у холопов чубы трещат. Господи! Как же трещит башка. И ваще, чего вы ко мне в такую рань пристали? Видите, у человека мигрень. Ему срочно похмелиться надо.

    -  На, - сдернула с подоконника жбан с рассолом Янка и сунула его в руки страдальцу, - похмеляйся! Да в себя скорее приходи! Не видишь, что ли? Дело против тебя серьезное затевается.

    -  Федот, - поднялся с пола Буйский, - ежели ты его сейчас не заарестуешь, сам на плаху пойдешь! По закону, в отсутствие царя-батюшки, пока царевич в возраст не войдет, от его имени глава боярской думы правит!

    -  Тут он прав, боярин, - тяжко вздохнул Федот. - Ты уж не обижайся, но я тебя в тюрьму сопроводить должон до разбора и суда праведного.

    -  Да что случилось-то? - выпучил глаза Виталий.

    -  Гордон пропал, - радостно загомонили бояре.

    -  А ты последний, с кем его видели!

    -  Ну и что? - пожал плечами юноша. - И потом, почему вы за царя должны править? А царица на что? Или Василиса Прекрасная тоже пропала?

    -  Дело царицы наследников воспитывать, за царевичем Никитой да царевной Аленой приглядывать, - ответил кто-то из бояр. - По законам нашим, женщина на престол взойти не могет!

    -  А не зря он о царице-матушке вспомнил!

    -  Точно! Он ее околдовал! То-то она за него горой!

    -  Тоже мне, спаситель отечества! С Доном, с Кощеем и прочей нечистью в обнимку по Великореченску рассекает!

    -  Он небось нехристей обкуренных из тюрьмы и выпустил.

    -  Ассасины сбежали? - напрягся Виталик. Это ему уже не понравилось.

    -  Смотрите, бояре! Вид делает, что не знает! А сам с подельниками-то царя-батюшку небось и похитил.

    -  Хватит! - рявкнул Буйский. - Вяжи супостата, Федот! А сопротивляться будет, из всех пищалей по нем пали.

    Сотник в явной растерянности посмотрел на царского сплетника, и вид у него был такой виноватый, что Виталику его стало жалко.

    -  Не дергайтесь, - протяжно зевнул юноша, - не буду я сопротивляться, сам пойду.

    -  Да ты с ума сошел! - простонала Янка. - На суд, что ль, праведный рассчитываешь?

    -  Не, отоспаться в спокойной обстановке рассчитываю, - честно признался Виталий, выдергивая из перевязи пистолеты и кидая их на кровать. - Но если кто посмеет меня хоть пальцем тронуть, - пригрозил он боярам и стрельцам, - голову оторву.

    Юноша поднял с пола шубейку с царского плеча, тряхнул ее, сунул под мышку.

    -  Будет чем накрыться. Ты, Федот, в камеру меня веди, где соломка помягче, и передай всем, чтоб до завтрашнего утра не тревожили. Разбудят раньше времени - прибью.

    -  Сделаю, боярин, - поклонился ему в пояс Федот.