Он поправил головной платок, непослушными пальцами взял ложечку и принялся размешивать в чашке сахар.

Тихо, сказал он себе. Сиди спокойно и естественно. Демонстрируй спокойствие и уверенность. Возможно, именно в эту секунду тебя рассматривает на мониторе какой‑нибудь охранник. А может, и сам принц Ясир тоже. Они наверняка за тобой наблюдают.

Но долго ждать не пришлось. В четыре минуты восьмого вошел охранник и доложил о прибытии принца Ясира. Через несколько секунд в зал быстрыми шагами влетел сам принц Ясир. Двигался он довольно легко для своих 52 лет, 190 сантиметров роста и веса, который наверняка превышал 150 килограммов. Под рубахой виднелся солидный живот. Следом появился слуга с чайным подносом в руках.

Саид уже стоял – он встал сразу после того, как охранник доложил о прибытии принца.

Принц Ясир остановился перед ним, протянул руку. Саид пожал ее и склонил голову.

– Рад видеть тебя, Саид, – произнес принц Ясир. Морщины и складки на его лице были сама серьезность. – Похороны стали тяжелым испытанием для всех нас. Садись, друг мой.

Слуга налил принцу чашку чая, размешал в ней три кусочка сахара и исчез.

Они сели. Все свое внимание принц Ясир, казалось, сосредоточил на чашке с чаем, избегая встречаться взглядом с Саидом.

– Благодарю вас за то, что вы столь быстро удовлетворили мою просьбу о встрече, – сказал Саид абсолютно хладнокровно. Теперь его ничто не остановит. – Я глубоко сочувствую вашей утрате. И знаю, что вы очень тяжело переживаете гибель супруги.

Принц Ясир поднял взгляд. Мгновение он выглядел чуть ли не удивленным.

– Это тяжелое время для всех нас, – произнес он. – Нас постигла большая утрата. Будем же молиться, чтобы Аллах принял ее к себе.

Саид кивнул.

Принц Ясир принялся снимать головной платок. Сперва жгут‑уккаль, затем сам платок. Саид немедля последовал его примеру. В этом ритуале крылся особый смысл: разговор без головных уборов означал близость и доверие.

Принц Ясир был почти лыс. Лишь кое‑где на макушке топорщились жидкие кустики черных волос. В глаза бросались оттопыренные мясистые уши.

Принц Ясир пригубил чай.

– Саид. Ты хотел меня видеть.

– Да. Так много мыслей, не знаю с чего начать… Вам же известно, как мы с Нурой, – он кашлянул, – были близки.

– Известно. Да смилостивится над нею Аллах.

– И вот… я, конечно, составил себе картину происшедшего, но, возможно, не вполне верную… Отец мало что рассказал. И…

– Ты хочешь знать, как это случилось.

– Да. – Саид погладил рукой кейс, который стоял рядом на полу, будто хотел лишний раз убедиться, что он по‑прежнему на месте.

– Друг мой… – Тяжелый взгляд Ясира впился в него. – Тебе известна моя страсть к машинам, не так ли?

Саид кивнул. Это было известно очень многим. Говорили, что помимо сильной тяги к шотландскому виски, он обожает дорогие игрушки: спортивные машины и катера. Один из катеров – «Гидролифт C‑24RR», корпус из углепластика, скорость более 80 узлов – он сам испытывал с принцем Ясиром, и не раз. Эта страсть Ясира была частью плана. Плана, который висел на волоске и в любую минуту мог сорваться.

– Но я не особенно хороший водитель, должен признать, – продолжал принц Ясир.

Саид снова кивнул.

Принц Ясир не имел ни разрешения на управление катером, ни водительских прав. Да и зачем ему? В его распоряжении был целый штат шоферов. И все знали, что принц Ясир в любой момент мог сам сесть за руль и поехать куда ему вздумается, с документами или без, пьяный или трезвый – кто его остановит?

– Во мне по‑прежнему сидит маленький ребенок, который обожает свои игрушки.