Елена Хаецкая. Царство небесное
Моим друзьям по вылазке в Акру От дней Иоанна Крестителя и доныне Царство Небесное силой берется. Мф., 11, 12 От автора Повесть была написана фактически на спор. В издательстве «Амфора» летом 2005 года Вадим Назаров (Главный редактор) спросил меня, не знаю ли я какого-нибудь произведения о падении Иерусалима в 1185 году. А то издательство купило право на издание книжки с картинкой из грядущего кинобоевика «Царство Небесное» (с бывшим Леголасом в роли последнего Иерусалимского короля), но вот незадача - книжки пока нет. Я сказала, что книги такой не знаю, но за умеренную плату могу в течение месяца написать таковую. Назаров спросил, за какую плату. Я сказала: «Ну, за тыщу долларов, только сразу, а не в рассрочку». Он сказал, что не слишком-то верит в подобную авантюру, однако, зная мои сверхъестественные способности, рискнет. Сережа Бережной, который только-только вернулся в книжный бизнес и уже успел забыть, что я такое, хлопал глазами и страдал. Я демонически хохотала. Потом я за месяц написала нижеследующий текст. Гениальный отдел маркетинга налепил дурацкую картинку с рекламы фильма, так что многие читатели не приобщились к моему гениальному тексту, полагая, что это новеллизация фильма. Вот так глупо вышло. ЧАСТЬ ПЕРВАЯ 1180 ГОД Глава первая МЛАДШИЙ БРАТ Тысячелетняя Яффа кричала на приближающиеся корабли, брызгая огромными валами пены. Высокий лоб ее, иссеченный старыми, серыми, в плевках соли, строениями, нависал над гаванью. Густая, влажная жара обвивала здесь человека тугими пеленами, не давала вдохнуть полной грудью - словно и любить, и ненавидеть в полной мере Яффа не дозволяет. Набежавшие сарацины на берегу орали весело и алчно, размахивая белыми рукавами и худыми черными руками, и «пилот», их соотечественник, важно ухмылялся, вводя первый из кораблей в порт. Ги де Лузиньян, пятый сын у отца плодовитого, могучего, мелкопоместного, младший брат свирепых, хитроумных, язвительных братьев, потомков змееногой Мелюзины, чья кровь умеет превращаться в сладкий яд. Ему - неполных двадцать лет. Еще не огрубели руки, еще ни один шрам не пятнает лицо, надежно скрытое от загара смешной крестьянской шляпой. Для чего вызвал его в Святую Землю старший брат - умный, как Одиссей, Эмерик, коннетабль королевства Иерусалимского? Письмо ничего не объясняло - просто содержало приказ. Приученный доверять и подчиняться, младший не прекословя явился на зов старшего. И вот - сквозь водяную взвесь смотрит то на берег, кренящийся перед взором, то на собственные руки, вцепившиеся в твердые от соли ванты. Там, впереди корабля, Святая Земля вставала на дыбы, раскрывая готовое поглотить его чрево. «Для чего ты позвал меня, брат? - мысленно спрашивал Ги де Лузиньян еще далекого коннетабля. - Неужели тебе понадобилась моя помощь? Но кто я такой, чтобы помогать тебе - тебе, который всегда смеялся над моим ничтожеством?» Но, уж конечно, Эмерик хорошо знал, что он делает. Может быть, младший братец Ги и ничтожество, зато - единственный из всего лузиньяновского выводка - не медной масти, но золотой. * * * Яффа кишела домами. Выстроенные из обожженного кирпича, они иссохли и выглядели так, словно простояли на этом месте несколько тысячелетий. И точно так же выглядели встречаемые на узких улочках люди, несмотря на всю их суетливость и суетность. Все здесь бегало и не двигалось с места, было хрупким и не ломалось, преходящим - и бесконечным. |
