-  Почему?

    Она смотрела в сторону, избегая моего взгляда.

    -  Потому что скоро потускнеют лампы и начнутся часы, отведенные для сна.

    Она как будто не хотела говорить дальше.

    -  Почему я должен остаться? - спросил я.

    Я крепче сжал ее плечи и потряс, чтобы заставить говорить.

    -  Почему? - настаивал я.

    В глазах ее показался страх.

    -  Почему? - требовал я.

    Послышался второй удар гонга, и Вика, казалось, вздрогнула у меня в руках.

    Глаза ее в страхе широко раскрылись.

    Я свирепо потряс ее.

    -  Почему? - воскликнул я.

    Она с трудом могла говорить. Голос ее был еле слышен.

    -  Потому что после гонга… - сказала она.

    -  Да?

    -  …они ходят.

    -  Кто!

    -  Цари-жрецы! - воскликнула она и отвернулась от меня.

    -  Я не боюсь Парпа, - сказал я.

    Она повернулась и посмотрела на меня.

    -  Он не царь-жрец, - негромко сказала она.

    И тут раздался третий и последний удар далекого гонга, и в то же мгновение лампы в комнате потускнели, и я понял, что где-то в длинных пустых коридорах этого убежища ходят цари-жрецы Гора.

    7. Я ОХОЧУСЬ ЗА ЦАРЯМИ-ЖРЕЦАМИ

    Несмотря на возражения Вики, я с легким сердцем вышел из комнаты в коридор. Поищу царей-жрецов Гора.

    Она шла за мной почти до входа, и я помню, как засветились и запульсировали сенсоры, когда она приблизилась к ним.

    Я видел ее белое платье, ее прекрасную белую кожу, когда она стояла на пороге потемневшей комнаты.

    -  Не ходи, - просила она.

    -  Но я должен.

    -  Возвращайся!

    Я не ответил и пошел по коридору.

    -  Я боюсь, - услышал я сзади ее слова.

    Я решил, что с ней ничего не случится, как и во все прошлые ночи, и потому пошел дальше.

    Мне показалось, я слышу ее плач, но я подумал, что она боится за себя.

    И продолжал идти по коридору.

    Не мое дело утешать ее, говорить ей «не бойся», успокаивать ее присутствием другого человека. У меня дело к страшным обитателям этих коридоров, которые вызвали у нее такой ужас; я не утешитель и не друг, я воин.

    Идя по коридору, я заглядывал в многочисленные комнаты, такие же, как моя. У всех не было дверей, только массивный вход-портал двенадцати футов в ширину и восемнадцати в высоту. Не хотелось бы мне спать в такой комнате: в нее невозможно закрыть доступ из коридора, а со временем, разумеется, все равно уснешь.

    Я прошел множество комнат, и почти все они оказались пустыми.

    Впрочем, в двух были рабыни, девушки, как Вика, точно так же одетые и с ошейниками. Единственным отличием в их убранстве были номера на ошейниках. Вика закрывала ошейник шарфом, а эти девушки не закрывали, но сейчас на Вике тоже нет шарфа; теперь ее ошейник, стальной и сверкающий, закрытый, охватывающий ее красивое горло, ясно свидетельствовал перед всеми, что она, как и эти девушки, рабыня.

    Первая девушка низкорослая, коренастая, с толстыми бедрами и широкими плечами, вероятно, из крестьян.