-  Я думаю, ты прав, - согласился я.

    -  Смотровая комната долго не войдет в строй, а когда войдет, мы будем наблюдать только за объектами на открытой местности.

    -  Может, вы разработаете такой сканер, который проникал бы сквозь стены, землю, крыши, - предположил я.

    -  Мы работаем над этим, - сказал Миск.

    Я рассмеялся.

    Антенны Миска свернулись.

    -  Если вы сохраните свою власть, что вы собираетесь с нею делать? - спросил я. - Будете заставлять людей подчиняться определенным законам?

    -  Несомненно, - сказал Миск.

    Я молчал.

    -  Мы должны защитить себя и живущих с нами людей.

    Я посмотрел туда, где в темноте светился костер лагеря. Увидел людей, они сидели вокруг костра, поглядывая на холм.

    -  Так как же яйцо? - спросил Миск

    -  Что яйцо?

    -  Я не могу идти сам. Я нужен в рое, да к тому же мои антенны не выносят солнца, не больше нескольких часов, и если я попробую приблизиться к человеку, тот испугается и постарается меня убить.

    -  Значит тебе нужно найти человека, - сказал я ему.

    Миск смотрел на меня.

    -  А ты, Тарл Кабот?

    Я смотрел на него.

    -  Дела царей-жрецов - не мои дела, - сказал я.

    Миск осмотрелся, протянул антенны к лунам и к колеблемой ветром траве. Посмотрел вниз, на лагерь. Вздрогнул на холодном ветру.

    -  Луны прекрасны, не правда ли? - спросил я.

    Миск снова посмотрел на луны.

    -  Да, - согласился он.

    -  Когда-то ты мне говорил о случайных событиях и элементах случайности. - Я посмотрел на луны. - Это в человеке случайное - смотреть на луны и видеть, как они прекрасны?

    -  Я думаю, это свойство человека.

    -  Ты тогда говорил о машинах, - напомнил я.

    -  Что бы я ни говорил, - ответил Миск, - слова не могут уменьшить значение человека или царя-жреца. Кто бы мы ни были, мы действуем, принимаем решения, чувствуем красоту, ищем правду и надеемся на будущее своего народа.

    Я с трудом глотнул, потому что знал, что надеюсь на будущее человека, как Миск надеется на будущее своего племени, только его племя умирает, и все они, рано или поздно, один за другим, погибнут в несчастных случаях или предадутся радостям золотого жука. А мой народ, он будет жить на Горе - благодаря тому, что Миск и цари-жрецы сохранили этот мир.

    -  Ваши дела, - сказал я, но на этот раз самому себе, - это ваши дела, а не мои.

    -  Конечно, - согласился Миск.

    Если я попытаюсь помочь Миску, что в конечном счете это будет означать? Разве не отдам я тогда свою расу на милость племени Сарма и царей-жрецов? Или же я тем самым защищу человечество, пока оно не достигнет зрелости, научится жить самостоятельно, пока не составит один мир с теми, кто называет себя царями-жрецами?

    -  Твой мир умирает, - сказал я Миску.

    -  Сама вселенная умрет, - ответил Миск.

    Его антенны были подняты вверх, туда, где над Гором во тьме ночи горят звезды.

    Я решил, что он говорит об увеличении энтропии, о потере энергии, о ее превращении в пепел звездной ночи.