-  Чтоб ты выкупался в помете слизневого червя! - жизнерадостно обратился я к нему. Надеюсь, у него есть переводчик.

    Под щитом две круглых металлических пластины скользнули вверх, из отверстий вытянулись две металлические руки.

    Я хотел было бежать от них, но сообразил, что в этой пустой, закрытой, тщательно подготовленной комнате мне от них никуда не уйти.

    Металлические руки схватили меня и подняли над полом.

    Царь-жрец за щитом как будто не заметил моего замечания. Вероятно, у него нет переводчика.

    Я продолжал висеть, и, к моему раздражению, из стены высунулись другие управляемые царем-жрецом устройства и потянулись ко мне.

    Одно с удручающей осторожностью сняло с меня всю одежду, даже разрезало ремни сандалий. Другое заставило проглотить большую отвратительную пилюлю.

    Учитывая размер царей-жрецов и относительно малый масштаб действий, которые совершались надо мной, я решил, что тут использован мощный передаточный механизм. Осторожность, с которой проводились операции, говорила также о каком-то увеличении. Позже я узнал, что вся стена передо мной была сложным устройством, по существу усилителем запахов. Но в то время мне было не до восхищения инженерными талантами моих похитителей.

    -  Чтоб твои антенны вымокли в грязи! - обратился я к своему мучителю.

    Его антенны дрогнули и слегка завились.

    Я был доволен. Все-таки переводчик у него есть.

    Я обдумывал следующее оскорбление, когда металлические руки вдруг подвесили меня над большой клеткой с двойным полом: верхний представлял собой решетку из узких прутьев, а нижний - просто белый пластиковый поднос.

    Металлические руки неожиданно отпустили меня, и я упал в клетку.

    Вскочил на ноги, но верх клетки уже закрылся.

    Я хотел попробовать прочность решетки, но тут почувствовал себя плохо, в животе забурлило, и я опустился на пол.

    Больше мне не хотелось оскорблять царя-жреца.

    Помню, я посмотрел наверх и увидел, как дрожат и загибаются его антенны.

    Пилюле потребовалось всего две-три минуты, чтобы сделать свое дело, но эти минуты я вспоминаю без всякого удовольствия.

    Наконец пластиковый поднос выскользнул из-под клетки и исчез в узкой щели в стене.

    Я отметил это с благодарностью.

    Вся клетка на каком-то катке двинулась мимо стены, в которой появились различные отверстия.

    Во время этого движения меня последовательно мыли различными растворами разной температуры и плотности; некоторые показались мне отвратительными.

    Если бы я чувствовал себя лучше, я бы, конечно, еще больше оскорбился.

    Наконец, после того, как я, отплевываясь и откашливаясь, еще несколько раз был вымыт и вычищен, клетка медленно двинулась между вентиляторами, из которых шли потоки горячего воздуха; на меня нацелились различные проекторы; некоторые лучи я видел, желтые, красные и ярко-зеленые.

    Позже я узнал, что эти лучи, которые прошли сквозь мое тело так же легко и безвредно, как солнечный луч сквозь стекло, действуют на метаболизм различных микроорганизмов, вредных для царей-жрецов. Я узнал также, что последний раз такие организмы проникли в рой около четырех тысяч лет назад. В последующие несколько недель в рое я нередко встречал больных мулов. Организмы, вызывающие болезни людей, безвредны для царей-жрецов, и потому им позволено жить. Их даже рассматривают как мэтоков: они в рое, но не часть роя. И потому их присутствие переносится спокойно.

    Мне было совсем плохо, когда, одетый в красную пластиковую одежду, я присоединился к ожидавшим меня рабам.