Штурман все-таки не спал.

            – Что-то мне не спится, – сказал Костенко. – Душно. Выйду, прогуляюсь…

            – Не нужно, Юра, – повторил штурман и встал.

            Теперь он стоял перед командиром, близко, всего в нескольких сантиметрах. Рассеянный лунный свет освещал его лицо.

            – Ты о чем, Олег? – спросил Костенко, лихорадочно пытаясь придумать, как поступать дальше.

            В глубине души капитан уже знал, что нужно делать, понимал, что другого выхода у него нет, но тянул время… Ведь ясно, что Олег все понял, что не одобряет штурман решение своего командира и сделает все, чтобы удержать его, не позволить совершить необратимый поступок. Наверное, будь все наоборот, Костенко и попытался бы остановить приятеля в такой вот ситуации. Ведь понятно, что ничем хорошим это закончиться не может.

            – Ты же знаешь, что после этого будет, – сказал штурман. – Что с тобой после этого сделают.

            Ты о чем, хотел делано удивиться Костенко, но сдержался. Чего уж тут притворяться? Они с Олежкой уже больше года вместе, научились понимать друг друга с полуслова. Уговаривать? Просить, чтобы не поднимал шума? Чтобы дал возможность совершить глупость?

            – Ты же понимаешь, что я иначе не могу? – тихо спросил Костенко.

            – Можешь, – уверенно произнес штурман. – Ты можешь. И этот знак ваш… Это не знак на самом деле, это совпадение. Просто совпадение. Или даже хуже. Провокация. И ты…

            – Я должен, – сказал Костенко. – Я…

            Это было подло, приемчик был грязный, работал только против своих, против тех, кто стоит рядом и слушает, и хочет услышать продолжение фразы, начатой этим самым «Я», а продолжения не будет. Вернее, будет, но не словами.

            Костенко ударил. Правой рукой, костяшками пальцев в горло своему штурману. Резко и сильно.

            Олежка захрипел и стал оседать, Костенко подхватил его и осторожно опустил на пол.

            – Я должен, – тихо сказал капитан и ударил своего друга по лицу наотмашь, целясь в нос. – Я должен.

            И еще один удар, по брови. И снова – костяшками пальцев. Суставы заныли.

            Костенко стащил со штурмана ремень, перевернул Олега лицом вниз, связал ремнем руки. Потом снова перевернул его на спину и заткнул рот свернутой пилоткой.

            По бледному лицу Олега текла черная кровь. Из носа и из рассеченной брови.

            – Извини, – сказал Костенко.

            Штурман попытался ударить командира ногой, но тот увернулся и ремешком от штурманского планшета связал ему ноги.