За прошедшие месяцы он пообтесал открытую ранее технологию, повысив ее КПД и снизив затраты на концентрацию.

Также он потратил много времени, чтобы оснастить самые эффективные земляные техники эфиром. Все эти светящиеся фиолетовым светом скалы и стены были как раз из этой категории.

Таким образом, теперь любая техника Ордынцева представляла куда большую опасность.

Но вернемся к ритуалу.

Дождавшись, когда эфир породит достаточно жизненной силы, Ордынцев взмахом правой руки направил шесть почти невидимых эфирных нитей прямо в тела раненных, по которым он и пустил жизненную силу.

В ту же секунду прямо на глазах у зрителей раны у лежачих воителей принялись медленно закрываться. Бойцы, что были в сознании, стиснули от боли зубы, но смогли удержаться от крика.

Когда закончилась прана у средних воителей, вперед друг за дружкой шагнули их подчинённые.

Полностью всю прану они, конечно, не сдавали, но отдавали ее значительную часть.

Тем не менее, сил все равно не хватило, поэтому пришлось использовать еще один десяток низших воителей.

Однако, когда лечение закончилось, раненные уже могли встать и двигаться своими силами.

Ради одного лишь этого лечения окружающие его бойцы были готовы простить своему командиру все его странности и безумства.

Даже если бы вскрылось, как многие подозревали, что на самом деле Широ Змей мучает, а потом поедает пленников, то никого бы это особо не взволновало.

В конце концов, жрет же он врагов?

Да, он больше походил на змею, чем на человека, да, обладал страшноватым характером и привычками. Но зато, если тебя даже смертельно ранят, то всегда есть шанс выжить и выкарабкаться.

Это дорогого стоило.

А уж благодаря пойманным и убитым диверсантам каждый из них уже был на хорошем счету в клане.

В это же время, пока Широ Змей развеивал технику и подчищал организм от остатков эфира и природной энергии, на границе Чинэтсу, страны где проживали воители огня, наметилось движение огромных масс людей.

Стоявшие последние месяцы на границах армии самураев, асигару и отряды воителей Хизору сдвинулись с места, начиная пересечение границ, соседствующих с Хогоро, мелких стран.

На данный момент им было обещано, что их не тронут, так как огневики желают сразиться лишь с воздушниками. Поэтому «буферу» ничего не оставалось, как предоставить право свободного прохода. Но все прекрасно знали, что, когда бьются великие страны, щепки летят от мелких.

В это же время в фортах и крепостях Хогоро экстренно били тревогу, а воины спешно одевали броню и строились в подразделения.

И хоть другие страны еще не вступили в эту грандиознейшую мясорубку, но до это момента оставались считанные дни.

Торговцы, агенты или курьеры — все, кто мог бежать, несли эту страшную новость дальше до городов и сел, чтобы уже в тех, словно вирус, распространялось потрясение и паника.

Матери хватали детей и спешно несли их в дома. Они не знали зачем они это делают, ведь их страна еще даже не вступила в войну, но некий глубинный инстинкт гнал их вперед. Спрятаться, прикинуться мертвыми, стать бесполезными — истерия стремительно набирала обороты.

Вот, что чувствовали обычные люди.

Но совсем другие мысли были у самураев и воителей. Их глаза вспыхивали мрачным огнем, а покрытые мозолями от оружия руки лишь крепче стискивали орудия убийств.

Их жаждущие славы, подвигов и богатств взоры были жадно направлены в сторону других стран.

Но лишь немногие из них понимали, что вместо всего вышеперечисленного они получат лишь грязь, кровь и смерть.

В основном этими людьми были опытные самураи и воители, которым было от тридцати пяти-сорока лет.

Ветераны с кривой усмешкой смотрели на оживление молодежи, видя в них не более, чем мясо. Ужасные картины поднимались в их памяти, но самое пугающее было то, что они готовы были еще раз спуститься в этот ад.