Не станет же она рассказывать ему правду, да и не его это дело.

— Такая же? — еще сильнее нахмурился он.

— Какая?

Вопросы становились все более странными. Вера уже стала сомневаться в его нормальности.

— Вроде не похожа, — кивнул тот самому себе и снова дернул за поводья.

Какая, такая? Целительница что ли? Скажет тоже! Да и в то, что Антонина — колдунья, Вера не верила. Скорее всего шарлатанка, у которой изредка что-то да выходит.

То ли от сознания, что ехать уже осталось не долго, то ли окончательно согревшись, Вера решила, что можно немного раскрыться. Стоило только сесть нормально в санях, как ее взору открылась странная картина. Через секунду она поняла, что путь им преградило погребальное шествие. Четыре мужика несли черный гроб на плечах, а за ними шла колонна из людей. Кто несли свечи, кто венки… И все плакали.

— Приехали, — сказал мужчина, кивнув на процессию.

— В каком смысле?

Странный какой-то он все-таки. Сейчас пропустят колонну и можно двигаться дальше. Или он суеверный до нельзя и встретить похороны считает к неудаче? Так предрассудки все это. Только Вера собралась ответить, как он снова заговорил:

— Слезай, говорю, приехала ты.

— Да в смысле?! — возмутилась Вера. Это уже ни в какие ворота не лезло.

— Видишь гроб? Бабка в нем твоя. Померла третьего дня. Хоть в последний путь проводишь грешную. Слезай. А мне дальше ехать нужно.

То ли приказной тон подействовал, то ли опешила она до такой степени, только Вера моментально высвободилась из одеяла и спрыгнула с саней. Вслед полетела ее сумка. Хорошо хоть ноутбук она держала в руках, а иначе и его бы скинул. Дикарь! Вера смотрела на удаляющиеся сани и мощную спину незнакомца. Одна мысль билась в мозгу, что теперь точно все кончено.

Глава 4

От нереальности происходящего она даже не мерзла. Стояла на обочине и во все глаза смотрела на похоронную процессию. Словно кто гипнотизировал ее, монотонно раскачивая маятник. Люди брели медленно, увязая в снегу. Мужики выглядели излишне суровыми, а женщины прижимали платочки к глазам и хлюпали носами.

Не может быть, чтобы бабка Антонина умерла, — крутилась в голове мысль. Это шутка, розыгрыш, в гробу не она, а кто-то другой. В какой-то момент Вере даже показалось, что она участвует в плохо поставленном представлении, играет эпизодическую роль зрителя. Сейчас опустится занавес, и раздадутся вялые аплодисменты. Конечно, какие могут быть овации при столь бездарном исполнении?

Но колонна ползла дальше. Уже хвост ее поравнялся с Верой. От процессии отделилась женщина и направилась в ее сторону. Все это Вера зафиксировала машинально, все еще находясь в состоянии прострации.

— Деточка, ты чего тут?.. — обратилась к ней женщина, глядя добрыми и подслеповатыми глазами.

— Что?

Вера никак не могла вникнуть в смысл слов. Женщина ей что-то сказала. Нет, она у нее спросила что-то. Только вот что? — Я говорю, чего застыла, как соляной столб? Околеешь же на таком морозе. Оцепенение спало, наконец-то. Мозг опалило сознание, что все происходит на самом деле.

— Скажите, а правда, что это Антонину хоронят? — кивнула Вера на гроб.

— А то ж, — всхлипнула женщина. — Ее, родимую… — слеза покатилась из глаза, и она стерла ее платком. — А ты кто будешь?

— Я?.. Да вроде как внучка ее… троюродная.

— А батюшки! — всплеснула женщина руками. — Горе-то какое! Не застала ее живой.