|
Бесспорно, Дадли — исчадие ада, но хитроумным его не назовешь. Благодаря добродушной простоватости все до поры до времени сходило ему с рук, не так ли? Я сама едва не оказалась в числе его жертв, когда единственный раз приехала сюда после развода с Барнаби. Сначала он показался мне симпатичным, но вскоре мое представление об этом человеке резко изменилось. Я думала, что поступаю благородно, храня молчание о его непристойном поступке. Все-таки деверь, как-никак. Но теперь я понимаю, что должна была рассказать эту постыдную историю. — Жозефина, нахмурившись, замолчала.
— Но почему он… убивал? — запинаясь, спросила Эмма; она старалась не думать о Луизе, просто боялась представить себе маленькую, недалекую, восторженную мисс Пиннер с ее заискивающей улыбкой и корыстолюбивыми устремлениями. — А бог его знает. Какая-то врожденная маниакальность. Я выбрала подходящее время для возвращения домой, не так ли? Эмма, ты куда собралась? — К детям. Должно быть, они до смерти перепуганы. — С ними все в порядке. Я проверяла. Мегги заснула прямо на полу: свалилась с ног от нервного перенапряжения. Девочка даже не проснулась, когда мы поднимали ее, чтобы уложить в кровать. Она всегда держится до последнего. Я бы на ее месте не выдержала. В общем, ты без зазрения совести можешь выпить и окончательно успокоиться. — Я думаю, ты из тех отважных неунывающих женщин, с кем хорошо даже в джунглях, — восхищалась Эмма. — О, я всегда живу сегодняшним днем. Скорее даже минутой, вот этим чудесным мгновением покоя, за которым — неизменные будни и суета. — Жозефина от души улыбнулась Эмме. Ее тонкое смуглое лицо светилось. — Я вижу, ты идеально подходишь Барнаби. Не такое беспокойное, мятущееся создание, как я. Ты принесешь ему счастье. — Спасибо, — вымолвила Эмма, едва не расплакавшись. Как и предсказывала Жозефина, за минутами относительного покоя последовали тяжкие будни и суета. Приехал доктор в карете «скорой помощи». Дадли с переломом черепа не приходил в сознание; его отвезли в больницу в сопровождении детектива, которому вряд ли теперь удастся получить у преступника показания. Складывалось впечатление, что некоторые обстоятельства случившегося в Кортландсе так и останутся под непроницаемым покровом тайны… Скелет, найденный в поле… Сильвия… Кажется, никто толком не представлял себе, как разрешить эти чудовищные загадки. Но самым удивительным было то, что вопреки всем бедам жизнь продолжалась… Люди по-прежнему радовались и страдали, мерзли от холода и предавались гурманству. Барнаби жутко растопил камины, надеясь, что яркое пламя разгонит тучи, нависшие над родным домом. На кухне Ангелина и Вилли делали сандвичи и готовили чай. Казалось, неугомонная служанка лишилась дара речи, но ее широко раскрытые, выразительные глаза предупреждали: это всего лишь вынужденная пауза, скоро комнаты вновь огласятся ее рокочущим смехом и неугомонной трескотней. Миссис Фейтфул, чей жуткий вопль на миг остановил Дадли, больше не показывалась. Руперт по-своему сочувствовал экономке: — Оставьте ее в покое, пусть бедная старуха побудет некоторое время одна. Вы же знаете, что она молилась на Дадли как на идола. — Он говорил просто, без наигранной сердечности. — Кажется, для нее он все еще маленький мальчик. Боюсь, мы все относились к нему так же, разве я не прав? Интересно, как возникло его неприязненно-патологическое отношение к женщинам, которых он любил и ненавидел в одно и то же время? Этот феномен за гранью нормального поведения мужчины. К примеру, случай с Томом-соглядатаем. Должно быть, в ту ночь Дадли забрался по широкому стволу разросшегося плюща, чтобы заглянуть в окно Луизы, а потом, когда поднялась тревога, залез на чердак и быстро проник оттуда в свою комнату. |
