Нужно было срочно что-то предпринимать, иначе я просто-напросто вымотаюсь и начну делать ошибки. И любая оплошность может стать последней в моей жизни.

А морф тем временем не показывал даже намеков на усталость, все так же стремительно меняя свое положение. Создавалось ощущение, что Брондил просто играет со мной. Развлекается с добычей, как кошка с, загнанной в угол мышью. А зря. Загонять меня в угол не надо.

Понимая, что время утекает и пора заканчивать это затянувшееся представление. Я дождался, пока морф в очередной раз замрет и отправил в него заклинание стрел Улля. И естественно промахнулся, но расчет был на другое. Я очень надеялся, что мой противник не знает про второй источник и посчитает меня опустошенным. Так и вышло. Брондил снова оскалился и практически сразу бросился в атаку. Он как ветер ушел от выпада алебарды и ударил рукой в мою грудь.

Щит лопнул и четыре десятисантиметровых когтя, больше смахивающих на кинжалы, порвали куртку, глубоко погрузившись в плоть. В холодных глазах морфа читалось торжество победителя.

Разочаровывать людей или нелюдей надо уметь. И видимо у меня это получилось хорошо. Я был готов к атаке и в тот момент, когда мраморный щит лопнул, активировал “Призрок” — умение, полученное в мире Сехмет, позволяющее на короткое время игнорировать нежелательно проникновение в тело посторонних предметов.

Рука морфа почти насквозь проткнула меня, но в это же время я напитал силой воздушное лезвие и отправил его прямо в оскалившуюся рожу.

Брызнула кровь, какие-то ошметки тела разлетелись во все стороны. Брондил, получив тяжелое увечье, отскочил в сторону. У него отсутствовала часть черепа, но при этом он каким-то чудом оставался жив.

Не веря своим глазам, я запустил в шатающуюся фигуру стрелы Улля и в груди морфа появилась кровоточащая дыра, начавшая тем не менее сразу же стягиваться.

Запас заклинаний иссяк. Магия еще плескалась в источниках, но я не мог позволить себе тратить время на создание даже простейших знаков. В дело вступило холодное оружие. Подхватив алебарду, выпавшую из рук во время атаки морфа, я что есть мочи бросился вперед, одновременно напитывая сталь магией.

Вертикальный удар, в который я вложил всю силу должен был разрубить морфа пополам, но искалеченная фигура в последний момент отшатнулась, и лезвие только срезало противнику руку, часть ноги и уперлось в землю, разбив подмерзший лед.

Конечность упала на землю, но морф, кажется этого даже не заметил, его голова уже частично восстановилась и на меня уставились полные ненависти глаза. Я понял, что сейчас будет очередная атака, и она не заставила себя ждать. Опираясь на неповрежденную ногу, Брондил метнулся ко мне, занося правую руку для удара когтями, но скорость его была уже не та. Прыжок хоть и был быстрым, но вполне ожидаемым. В перекате я ушел в сторону, не выпустив при этом оружие из рук — тренировки с Семеном не прошли даром.

Морф после атаки не удержал равновесие и растянулся на земле. Позволить ему подняться я не мог и в длинном прыжке ударил вдогонку пытающемуся отползти противнику. Лезвие перерубило коленный сустав и лишило противника подвижности. Следующим ударом я пригвоздил все еще живого морфа к земле.

— Что вам от меня надо?! — спросил я, уперевшись всем телом в древко алебарды — морф все еще шевелился, пытаясь освободиться.

— Ты все равно умрешь! — на губах Брондила пузырилась кровь. — Богиня не должна проснуться! Пророчество не сбудется.

— Какое нахрен пророчество?! Говори! Или сдохнешь тварь! — я качнул древко, от чего тело морфа исторгло очередную порцию крови.

— Мне не страшна смерть. Я растворюсь в темноте и вернусь незримым хранителем своего рода. Убей меня, но помни — придут другие.

— Как скажешь, — сквозь зубы проговорил я, и, выдернув копье, отсек голову морфу, после чего устало уселся на подтаявший снег, чувствуя полную опустошенность.