Воды во фляге хватило только на то чтобы обтереть лицо. Ну а нормально помыться удалось спустя почти час, когда на нашем пути встретился небольшой ручеек с восхитительно холодной и чистой водой.

Схватка с леопардом убедила нас в одной простой, но далеко не самой приятной истине — опасность может таиться за любым деревом. И, как оказалось, не только. Не успели мы отойти от одной неожиданности, как Глеб, идущий впереди, с гулким уханьем, ушел под землю.

Вот только что был человек, а теперь на том месте, где он стоял, виднеется только черный провал из которого доносятся очень красочные выражения. Матерился Глеб от души, и было от чего. Подойдя ближе к провалу, мы увидели, как мужчина почти по колено провалился в смесь разложившихся животных, растений и протухшей воды.

Судя по всему, Глеб попал в ловушку для животных. Мы шли по едва заметной звериной тропе и, видимо зря. Чьи-то заботливые руки выкопали здесь яму, но время и растительность почти затянули отверстие, замаскировав его лучше любого охотника.

То, что это дело рук разумных существ, сомнений не вызывало — внизу были вкопаны колья, на которых еще сохранились остатки небольшого травоядного животного.

Активированная защита уберегла бойца от травм, но вот всего остального он хапнул сполна. Грязь, гниль, личинки мух, все это обрызгало бойца с головы до ног, что естественно не добавляло ему хорошего настроения.

— С каждым шагом я ненавижу этот мир все сильнее. — высказал Глеб свое мнение, вытирая с лица темные капли, — ну чего смотрите, кидайте веревку, сам я отсюда не вылезу.

— Цел? — спросил Семен, когда мы совместными усилиями вытянули Глеба наверх. Сырая земля постоянно осыпалась, а ноги скользили по рыхлой поверхности. Самостоятельно выбираться из такой ямы — занятие крайне затруднительное, даже если учитывать не слишком большую глубину.

— Нормально. Но я этих неизвестных охотников уже заочно ненавижу. И главное — этой ловушкой сто лет как не пользуются, а честным людям страдать.

— Это ты-то честный? — скрывая усмешку спросил я.

— Почестнее некоторых. Ну что за свинство, теперь еще и ловушки выискивать, мало нам кошек недоделанных, так еще и пигмеи-строители завелись. Ну не суки ли? Как мне теперь отмываться от этого?

Глеб бушевал еще некоторое время и в итоге убедил Семена вернуться к ручейку, от которого мы не так далеко отдалились, чтобы смыть с себя грязь и остатки животных. Правда, уговаривать долго не пришлось — запах от бойца шел просто убийственный и шагать с ним рядом было сущей пыткой.

Второй день выдался менее удачный чем первый. Из-за двух происшествий мы продвинулись по своему пути куда меньше запланированного. Но, к счастью, все остались целы и если не считать уязвленного достоинства некоторых членов команды, завершилось все не так уж и плохо.

За час до наступления темноты, мы начали подыскивать место для ночевки. Небольшая полянка, окруженная плотной стеной деревьев, стала нашим пристанищем. Неподалеку слышалось журчание мелкой речушки, и вскоре на костре булькал котелок с похлебкой, все ингредиенты который мы притащили с собой. Есть целый день хоть и вкусные, но однообразные хлебцы надоело всем без исключения, так что возможность разбавить рацион супом мы восприняли с большим энтузиазмом.

Кашеварить вызвался Роман, Семен как обычно ушел выставлять сигнальный периметр, а мы с Глебом расположились возле высокого дерева, расстелив на земле непромокаемые подстилки.

— Ты знал, что нашего одноухого командира, раньше звали бадай? — спросил я Глеба, который нет нет да и принюхивался к себе, пытаясь определить хорошо ли он отмылся после падения в яму.

— До сегодняшнего дня — нет.